style="font-size:15px;"> – Мы еще увидимся? Я хочу.
– Конечно, увидимся. И не раз.
– На улице темнеет, а я боюсь темноты, – сказала она. – И если честно совсем не хочется возвращаться домой. Там кровь, рисунки и пахнет смертью.
– Так оставайся у меня, – предложил я.
Она залезла на меня с верху и, облизнув губы, игриво сказала:
– Родя, я хочу еще.
После того как мы закончили, я встал с кровати, натянул трусы и футболку и пошел курить на балкон. Открыл окно. Мне было жарко. Ко мне пришла Люда в одной из моих футболок на голое тело и спросила:
– Можно и мне сигаретку?
– Ты куришь? – спросил я.
– С моим то братом, странно, что я еще не забухала, – ответила она и, улыбнувшись, спросила: – А что? Ты против?
– Не знаю, – сказал я. – Мне все равно. Это твоя жизнь, а я не святой, чтобы учить морали.
– А ты странный, – сказала она.
– Ты не замерзнешь в таком виде? – спросил я и, усмехнувшись, сказал: – Мы сейчас похожи на голеньких мальчика и девочку, с вкладышей жвачки «Love is…». Эх, сразу вспоминаю беззаботное детство.
– А история «Love is…» не такая уж беззаботная, – сказала она. – «Love is…» придумала новозеландская художница-мультипликатор Ким Касали, которая рисовала комиксы в одну картинку своему любимому мужу Роберто Касали. На картинках она изображала голенькими мультяшками себя и мужа. Потом эти комиксы появились в журнале и стали жутко популярными. Семейная парочка даже основали свою небольшую компанию. А когда у настоящих Ким и Роберто появились дети, то дети появились и у рисованных Ким и Роберто. У пары был пес, который засветился и в комиксах, а потом на одном из рисунков была изображена его могилка.
– Миленькая история, – сказал я. – Прямо сказочная.
– Не совсем, – сказала Люда. – Роберто умер от рака в тридцать один год, а Ким наняла человека, чтобы он рисовал комиксы в место нее, но подписывался ее именем. Ким умерла в пятьдесят пять, тоже от рака. А тот нанятый человек до сих пор рисует эти комиксы, и подписывается именем Ким.
– Интересная история, – сказал я и спросил: – А как эти комиксы попали на вкладыш жовки?
– Турецкие производители жвачки просто украли бренд, персонажей и рисунки. А потом и сами дорисовывали отсебятину.
– А вот мы и вернулись в меркантильную реальность, – сказал я.
– Я замерзла, – сказала она. – И хочу еще.
Я понял что под «еще» она имела в виду не сигареты, и сказал:
– Пойдем. Но не факт что я «еще» раз смогу.
– Пойдем, попробуем, – сказала она игриво. – А вдруг получится? Я постараюсь это устроить.
Меня одновременно радовала и пугала ее «ненасытность» и мы пошли в кровать. Но я в тот вечер больше не смог. Молодость прошла и мне двух раз было более чем достаточно.
А ночью мне снился сон. История из прошлого.
Во сне, я, совсем маленький, шел по кладбищу вместе со своими друзьями Максимом Илларионовым и Ваней Незваным и остановился перед седовласым копателем
