же сказал: нет! Не лезь не в свое дело! – рыкнул Валентин, явно давая понять, что разговор окончен.
– Я тогда… оставлю тебя одного, – убитым голосом прошептала Марго, выскакивая из класса и захлопывая дверь. И уже через секунду, она готова была поклясться, что услышала короткие, сдерживаемые всхлипы.
Сердце сжалось в комок, а в голове просто не укладывалось, как всегда такой сильный Валентин может плакать? Это из-за Вики? Из-за нее он так взвинчен и расстроен? Если да, то Рита ей это просто так с рук не спустит. Как эта дура могла похитить и разбить сердце ее любимого человека? Марго злобно сжала кулак, всем естеством желая хорошенько приложить головой об стенку свою соперницу.
Однако Вика больше так и не появилась в этот день, а после – перевелась в другую школу.
***
Марго слегка отстранилась от книги, строго взирая на плоды своих умозаключений. Семь совпадений из семи. Неужели…? Да нет, этого быть не может. Пожалуй, сейчас на самом-то деле Рита прекрасно понимала, что это всего лишь плод ее фантазии и игра, но в голове отчетливо крутилась странная мысль:
"А вдруг?"
Об эти слова напрочь разбивалась любая логика и здравый смысл. Но если предположение Титовой верно, то что тогда? По идее, сейчас нужно испугаться. Именно это Рита и попыталась сделать, но тщетно: ее жажда приключений ликовала, а внутренний романтик уже строчил тысячи сюжетов столкновения любви и ненависти. И вот уже примерно тогда, когда он дошел до трагической сцены убийства любимого, из раздумий Риту вывел раздраженный голос Светы:
– Маргарита! Сколько можно витать в облаках? Я с тобой вообще-то разговариваю!
Марго окинула подругу взглядом, в котором, как казалось Рите, читалась тяжесть всего бытия. По крайней мере, она старалась сделать именно такое лицо. Похоже, у нее это получилось, а потому Света обеспокоенно поинтересовалась:
– Что-то случилось?
Именно этого вопроса Марго и ждала. Страдальчески устремив взгляд в небо, но столкнувшись с отнюдь не столь возвышенным препятствием – облезшим потолком, она многозначительно произнесла:
– Поверь, тебе этого лучше не знать.
– А ну колись! – возмутилась Света нарочито капризным голосом.
Еще раз окинув подругу взглядом и добавив побольше драмы в голос, Маргарита прошептала с максимальным пафосом:
– По всем признакам… Он… Валентин – садист.
День 2
Автомобили, изредка проносившиеся по улице, нарушали светом фар воцарившуюся темноту. Моросил мелкий дождик, образуя на асфальте тонкую зеркальную гладь, в которой блекло отражались фонари. В окнах многоэтажек то и дело загорался свет и темные силуэты школьников торопливо семенили по комнатам, собираясь на уроки.
Ночь. Улица. Фонарь. Аптека. Хотя какая ночь? Утро же! Да-да, утро. Света Рожкова зевнула и мрачно оглядела темное небо. Помотав головой, будто пытаясь отогнать
