произнесла Елена. – Важно то, что горничная говорила правду, я, Андрей Германович, могу в этом поклясться. Я могла бы объяснить вам, но времени нет. Элеонора Сергеевна – она повернулась ко мне, – не могли бы вы проследить за Марьей Валерьевной?
– Да, – я с готовностью кивнула, – конечно.
И не мешкая я побежала в дом.
– Элеонора, постойте! – услышала я за своей спиной голос Андрея, и я даже обернулась и улыбнулась ему – но вряд ли он это увидел, я была уже в дверях, и фигура моя полностью растворилась в сумраке.
14.
Марья была в своей комнате. Она успела переодеть свое платье на другое, багровое и драматичное. В зеркало она вглядывалась с напряженным вниманием, и мне было очень интересно, для кого же она так старается.
– Барышня, – вместе с осторожным стуком за дверью раздался голос пожилой служанки, – барышня начальник полиции…
– Скажите ему, сейчас буду! – оживленно воскликнула Марья. Она еще раз повернулась перед зеркалом, обрызгала себя духами и проворно выбежала из комнаты.
Действия ее было сложно понять. Я думала, она станет перед полицейским выгораживать себя, или может, даже Василия (в глубине души у меня жила такая надежда) но весь этот поток кокетства был лишь для того, чтобы усатый начальник полиции отвез Марью на своем автомобиле до казарм охранников. Народу там было полно: охранники вполголоса переговаривались, столпившись в одном углу, Игнатий Захаров сидел за столом, перед ним была впечатляющая горка сияющих ювелирных изделий, рядом слонялся праздный Нефедов, Елена в соседнем помещении возилась со своими кистями, порошками и фотоаппаратом – через открытую дверь мне были видны мельтешения ее рук.
Начальник полиции по приезде сразу влился в эту компанию, он переговорил с Захаровым, пообщался с охранниками, перекинулся парой слов с Еленой, и отправился искать Андрея, очевидно, занятого допросами. Марья, все это время сидела в уголочке, делая вид, что ее нет. Время тянулось медленно, я слонялась по всему зданию, Елена продолжала свой труд, Захаров смотрел на бриллианты, Василий молчал. Наконец, начальник полиции вышел, и снова сел в свое авто. Марья последовала за ним, я, пользуясь своей полной невидимостью, тоже.
– Я так устала сидеть в этой духоте, – пропела Марья, бросая взгляд на бравого полицейского. – Может, покатаете меня? Мне хочется свежего воздуха.
– Конечно, Марья Валерьевна. – Полицейский улыбнулся себе в усы, и крутанул руль.
– Давайте, поедем к воротам, – проворковала Марья, – надеюсь теперь, когда все бриллианты вернулись, нас скоро выпустят?
– Вернулись-то не все, – беззаботно заметил начальник полиции, – четырех небольших камешков нет. Их просто выковыряли из оправы.
И так как Марья ничего не сказала на это его сообщение, он продолжил.
– Наверное, преступник рассчитывал где-нибудь их быстро продать, камни неприметные, подозрений он мог ими и не вызвать.
– Да…
