проанализировать твою красоту и сделать набросок.
Я вскочил с постели, схватил свою записную книжку, поудобнее уложил обнажённую Розину:
– Закрой глаза. Хорошо!.. теперь открой!
Удивительные глаза. Роговица слегка голубоватая, с мельчайшими кровеносными сосудами в уголках, утопающая в странной сладкой золотистой наливке. Чёрный зрачок, окружённый тёмным золотом…
Розина поражена, сдерживая свою радость, она бросает мне сверкающий и лукавый взгляд, великолепно сочетающийся с улыбкой. Это расцветающая подвижная улыбка, открывающая мелкие свежие белые острые зубы. Мне приходит на ум юная Мадонна Рафаэля, только более горячая, страстная, за стёклами быстрого лимузина.
Я люблю маленькие пылкие крепкие груди. У Розины они, наоборот, немного тяжеловатые и слегка материнские. Но красивый купол живота великолепен. Под пупком едва заметный перпендикулярный спуск, маленькая, еле намеченная тропинка, теряющаяся в треугольной тени между бёдрами, ещё более восхитительными. С крепкими мускулами, скрытыми под нежной плотью. Прекрасные мягкие и новые подушки с упругими пружинами мускулов.
Но Розину раздражает такая скульптурная эстетика. Снова поцелуи, снова ласки и новая пауза с неизбежной болтовнёй о муже, которого Розина называет теперь испорченным пассатистом и другом проституток.
Наш диалог прерывается прыжком Зазà, которой захотелось свернуться клубком между нами.
Моя походная собачка не знакома с женщинами. Она всегда жила среди солдат и ей определённо не нравится растекающийся аромат плоти. Она предупреждает меня лаем, призывая к древнему целомудрию. Я прогоняю её, она прыгает обратно. Тогда я отдаю её денщику в коридор.
Я уже достаточно вознаграждён. Я выпил маленькими глотками и со вкусом просмаковал все лакомые блюда на этой постели, сервированной как королевский стол.
На эскизе в моём блокноте мягкая нежность двух прядей волос, скрывающих маленькие уши Розины, я чувствую, как в моём сердце поднимается целый океан мыслей, и вот уже мой дух скользит по волнам, под парусами, в которые дует упрямый ветер небесной чистоты.
В заключение я говорю Розине:
– Я никогда не смогу тебя забыть, потому что ты истинная дочь нашей верной Пьяве и нашей победы!
Затем добавляю:
– А также дочь предсказывающей луны!
Так, выйдя на балкон, я приветствовал луну, коварно светившую 27 октября над Карсо, тогда совершенно жёлтую, возможно для того, чтобы окрасить австрийские знамёна.
Часом позже она сопровождает нашу коляску, катясь в вышине, огромная луна, жирная, белая и счастливая. Новая компания, охваченная радостью победы. Проезжаем через Секкью [49], также охваченную лунной радостью.
– Не ищи меня, не пиши мне, я сама напишу тебе, – бормочет Розина, обнимая меня. Мой муж такой ревнивый, он убьёт тебя!
Я
Секкья (Secchia ит.) – река в северной Италии, протекающая, в основном по территории области Эмилия-Романья.
