Светланы из толпы, – я же не виновата, что мне писать захотелось. А у вас тут туалетов нету.
– Нету, – кивнул головой сторож, – потому что, мля, это кладбище. Покойники не ссут. А если вам приспичило, то за воротами сразу налево. Большими буквами написано – WC.
– Ну что вы так плохо про покойных? – миролюбиво сказал водитель, – а с девушкой мы проведём беседу. Она больше не будет.
– Не буду – покаянно крикнула из толпы Света.
– Буду, не буду, совсем стыд потеряли, – не желал сдаваться сторож, – думает, красные ажурные трусы надела и теперь всё можно? Что бы через десять минут вас тут никого не было.
– А почему через десять? – спросила баба Зина.
Ей тоже хотелось в туалет, но она терпела.
– Кладбище сегодня до четырёх, – ответил сторож, – так что через десять минут что бы я вас тут не видел.
И сторож для убедительности помахал дубинкой.
– А если увидишь ? – спросил водитель автобуса, – чего тогда?
– Полицию вызову, – ответил сторож и на всякий случай отступил на два шага назад, – десять минут вам даю, засранцы, что бы очистить территорию.
– Пиццу кто заказывал? – раздался звонкий юношеский голос.
По аллее шагал молодой парень, таща две квадратные сумки и прозрачный полиэтиленовый пакет с напитками.
– Мы заказывали, – навстречу парню бросился Саша, – я заказывал. Чего не позвонил? Я бы у ворот встретил.
– А там телефон не берёт, – улыбнулся курьер, – мёртвая зона.
Саша достал кошелёк. Отсчитал деньги, отдал их курьеру. Тот взамен денег передал Саше коробки с пиццей и пакет.
– Спасибо, – сказал Саша, – спасибо большое.
– Пожалуйста, – ответил курьер, – кушайте на здоровье.
Он повернулся, сделал несколько шагов по направлению к выходу. Все замерли. Курьер вдруг остановился. Оглянулся. На него смотрели двадцать пар глаз. Не мигая. И, как казалось, никто даже не дышал. Зрелище было, мягко говоря, странное.
– Молодой совсем, – вдруг всхлипнула Алла Борисовна, откусывая громадный кусок пиццы.
– Вы чего? – сглотнув, спросил курьер.
– Ничего, ничего, – ответил Саша, – ты иди. Мы тут скорбим. Близкий нам человек. А ты посторонний. Не мешай нам горевать.
– Хорошо, извините, – сказал курьер и сделал ещё пару шагов по направлению к выходу.
– Стойте, – закричала Света, – стойте, молодой человек.
Толпа выдохнула.
– Я убью эту стерву, – сказал кто то едва слышно.
Но было уже поздно. Света вцепилась в рукав курьера, как совсем недавно в рукав водителя автобуса и принялась объяснять молодому человеку, почему нельзя выходить из ворот кладбища.
– Да ну нафиг, – стараясь отцепить от себя Светлану, сказал курьер, – это всё предрассудки. Никто не может знать, что с нами будет.
– Ага, никто, кроме Натальи Васильевны, – сказала
