напоминали сосны, только более толстые и пушистые. Дышалось здесь гораздо лучше, чем в рыжем лесу.
Шли молча, Федор впереди, я за ним. Его предложение не выходило у меня из головы. Очевидно, что нормальная альтернатива у меня отсутствовала. Здесь прослеживался также элемент благодарности, за мою жизнь. Это как в старых вестернах и фантастических боевиках, жизнь спасенного принадлежит его спасителю, и чтобы выплатить этот долг, надо хорошенько потрудиться. В конечном итоге, мне не обязательно становиться убийцей, достаточно помогать снайперу заочно, подтаскивая патроны, нося тяжелые грузы, все в таком духе. Во всяком случае, я на это надеялся.
Когда Федор поднял кулак вверх, и остановился как вкопанный, я, путаясь в своих мыслях, налетел на него. Снайпер сурово глянул на меня и приложил указательный палец к губам. Потом снял с плеча винтовку и нацелил ее куда-то в землю, метрах в двадцати от нас. Внимательно присмотревшись, я чуть не охнул от удивления, в последний момент, сдержав себя, сохранив тишину.
Ковер из опавшей пожелтевшей хвои шевелился. Глядя на это зрелище, мне вспомнилось высказывание известного английского деятеля XX века: «Политика – это драка бульдогов под ковром». Именно на это зрелище и походило. Под опавшими хвойными иголками двигалось что-то, создавая бугорки, которые, то поднимались сантиметров на тридцать, то опадали. При этом кроме шелеста хвои, никаких лишних звуков.
– Что это? – прошептал я.
– Это ползун, – прошептал в ответ мой новоиспеченный наставник.
Я только недоуменно развел руками. Федор улыбнулся.
– Никто толком не знает, что это. Природная аномалия, или тварь какая, а может, еще что-то. Известно только, что если наступишь на такой бугорок, лишишься ноги.
– А почему мы говорим шепотом?
– Неизвестно, на что реагирует ползун, может и на звуки.
Тем временем бугорок на хвойной подстилке направился в нашу сторону. Федор напрягся и прильнул к прицелу винтовки. Раздался выстрел.
* * *
Когда мы дошли до Сорреса, офисная одежда окончательно пришла в негодность. Туфли еще держались, а от рубашки и брюк остались грязные лохмотья. Неудивительно, что из-за этого я дико замерз.
– Успокойся, – сказал мне Федор. – Придем в поселение, подберем тебе что-нибудь из одежды.
Нельзя сказать, что от этих слов мне стало легче, но когда деревья начали редеть и впереди на высоком холме показался частокол и стали видны очертания строений, мой уровень энтузиазма заметно поднялся. Стена опоясывала холм пополам, отделяя безопасную территорию обитания поселенцев от враждебного мира вечной осени. Глядя на основательные деревянные строения, у меня появилось желание как можно скорее оказаться под их прикрытием, настолько они внушали чувство защищенности. Когда мы стали подниматься на холм и приближаться к огромным воротам, на стене стали появляться стволы разнообразного оружия, в котором я не был экспертом.
– Машалэш ягуй! – требовательно сказал
