вместе выросли и считали друг друга родными. Моя мать не принимала Петю, собственно как и меня, всю мою жизнь. Петя злился на неё за это, так как не понимал её отношения к своей родной дочери. Но такова моя родная мать – эгоистичная, ревнивая, невероятно нарциссичная натура. Я иногда задавала себе простой вопрос – зачем она родила меня? Ответа на него мне не дала даже она. Но все же мне повезло, я обрела родных людей, у меня был отец и есть любимый брат.
– Папа был тем ещё упрямцем. – Петя сощурил глаза. – В этом плане, ты его копия.
– Я рада, что с вами у меня гораздо больше общих черт, нежели с моей матушкой.
От одного её упоминания, Петя заметно напрягся.
– Она тебе не звонила?
После случившегося, она ни разу не навещала меня, когда я полумёртвая лежала в больнице. А после загремела в неё снова, когда у меня случился нервный срыв. Она видимо не считала это чем то важным, но признаться честно, я рада, что в тот период её не было рядом со мной. Зная себя и её, нервный срыв был бы не один.
– Нет. Что безумно мило с её стороны.
Пётр слегка улыбнулся и похлопал меня по колену.
– Завтра масса дел. – Он нехотя поднялся со скамейки и зашагал к припаркованной машине. – Сегодня был отличный день.
Брат остановился около открытой двери машины и вдруг сказал:
– Мы есть друг у друга и только это важно.
Я подбежала к нему и крепко обняла.
– Я знаю. – Тихо сказал он. – Я всё знаю.
– Я скучаю по нему. – Эта была очень простая и искренняя истина.
– Я тоже Лис. Я тоже.
Он сел в машину и на прощание махнув мне рукой, уехал. Когда мы расставались, пусть даже ненадолго, я каждый раз чувствовала, будто от меня отрывают кусок плоти, живой плоти. Это звучит странно даже в моей голове, но мы настолько сроднились, мы настолько стали дружны и близки, что даже такое незначительное расставание на несколько дней, давалось мне очень нелегко. Особенно учитывая моё нынешнее состояние.
Я вернулась на задний двор папиного дома, и печально уставилась на высохшее вишнёвое дерево. Саженец был совсем небольшим, когда я посадила его сюда, стремясь воплотить мечту отца, ставшую в какой-то момент и моей мечтой. Деревце по началу прижилось, давало новые ростки и побеги, укрепляя во мне веру в то, что хоть с одним деревом я справилась. Но как оказалось, это была иллюзия.
Саженец стал погибать одновременно со мной, медленно высыхая и черствея, словно проецируя на себя мои страдания. Никогда бы не подумала, что это деревце, будет способно скопировать меня. Я так и не решилась выкопать его. И теперь он сидит там, смотрит на меня немым укором и изредка машет своими сухими ветвями.
В этот самый момент, я благодарила судьбу, что в моей жизни есть самый лучший человек. Мой брат.
Решение
За окном уже забрезжил рассвет, мягкими, яркими лучами, солнце начало показываться из-за горизонта. Я повернула голову,
