местные обычаи. Придется что-то соблюдать, надо это признать. Мне мерзко от этой мысли. Получается, меня заставляют жить по обычаям, которые я презираю. Но в Чехословакии я же соблюдал местные обычаи и нравы! Там другое дело, я там местные порядки уважал и принимал, и там было другое государство, а здесь же СССР – единый и неделимый, говорят вроде бы.
С этими мыслями я доехал до Красного моста, который находился на административной границе Грузинской и Азербайджанской ССР. Перед въездом на мост автобус остановился, водитель вышел, поздоровался с каким-то полным милиционером в фуражке, напоминавшей аэродром для стратегических бомбардировщиков. Милиционер с водителем пожали руки друг другу, поцеловались троекратно, и ……….водитель передал деньги милиционеру. Открыто. Еще раз пожали руки, водитель сел в автобус, мы переехали мост, там процедура повторилась в точности, до мельчайших деталей. Игорь тоже все увидел. Само их приветствие вызвало у меня полное неприятие и отторжение, но уплата денег меня сразила наповал.
– Юра, куда мы попали? – тихо произнес Игорь.
– В самую настоящую клоаку.
– Что делать будем?
– Не знаю, как ты, я немного осмотрюсь и буду узнавать, как отсюда уехать побыстрее. Сделаю все, чтобы попасть служить или в группы войск в Европе, или в Прибалтийский военный округ. Зря я не слушал родителей. Зря.
– Я тоже этим буду заниматься. К твоему списку готов добавить любой военный округ, расположенный на территории России, Украины и Белоруссии. А еще я думаю над тем, в каком государстве мы живем.
– И я над этим же думаю. Полагаю, что лучше не думать. Просто наблюдать.
– Почему?
– Потому что мне это государство может не понравиться.
– Боишься своих мыслей?
– Давно уже их боюсь. Просто, если я приду к определенным выводам, добром для меня это не закончится.
Игорь рассмеялся, и я понял, что в своих мыслях он где-то рядом со мной.
Автобус остановился напротив КПП, мы вышли и перешли дорогу. Осмотрелись.
– Что это? – воскликнул Игорь и показал мне взмахом головы на стоящие с противоположной стороны дороги пятиэтажки.
Я обернулся и в темноте все-таки различил, что многие окна в доме выгоревшие, подряд по три-четыре окна вразброс по всему дому и по всем этажам.
– Непонятно.
В это время из КПП вышел прапорщик-кавказец с солдатом.
– Вы прибыли для укомплектования степанакертского полка? – спросил прапорщик.
– Да, – коротко ответил я.
– Пойдемте, берите вещи, и дневальный вас проводит в штаб дивизии.
– А что это? – спросил я у солдата-танкиста, сопровождавшего нас, показывая на выжженные окна.
– Это армянские погромы. Азербайджанцы тут выжигали армянские
