огурцов и пластиковые стаканчики, мы вышли к набережной Яузы и устроились на каменном парапете. Выпили. Закурили. Водка показалась мне на удивление вкусной, а сигаретный дым – приятным. В теле появились тепло и расслабленность. Воздух приобрел такой аромат, как будто в нем растворились крохотные частички волшебства. Я сощурил глаза, и мне показалось, что я вижу их – радужные снежинки, танцующие на ветру. Вот он, воздух свободы. А свобода – это быть взрослым. Целовать девушек, пить, курить и вдыхать волшебство. Вот оно, счастье.
– Ты счастлива? – спросил я Вику.
– Сейчас – да.
– А вообще?
– Вообще, никакого другого времени, кроме сейчас, не существует, – Вика пожала плечами.
– Но ведь «сейчас» бывают разные, – я вспомнил, что совсем недавно мое «сейчас» ускакало сразу на шесть лет вперед.
– Да, разные. Некоторые «сейчас» несчастны и даже очень. Но я не хочу подсчитывать, каких «сейчас» больше – счастливых или нет. Если окажется, что в большинстве несчастливые, то «сейчас», в котором я об этом узнаю, тоже омрачится, – сказала Вика.
– Тогда давай выпьем за счастливое настоящее каждого нашего «сейчас», – предложил я, и мы выпили.
– Моя бабушка говорила, что для счастья женщине нужен мужчина, который бы любил ее больше, чем она его, – сказала Вика и снова закурила.
– А моя бабушка говорила мне «мой руки», «скушай пирожок» и «не забудь пописать на дорожку».
– Бабушки умные. Только я непутевая, – Вика вздохнула. – Всегда не в тех влюбляюсь.
– А я почему «не тот»?
– Сам знаешь, – нахмурилась Вика. – Налей лучше еще водки.
Я налил и мы выпили. Вика молча смотрела на стремительно темнеющую в спускающихся сумерках воду Яузы, а я смотрел на Вику. Красивая она или нет? Люблю ли я ее, и если да, то сильнее ли, чем она любит меня?
– Знаешь, у тебя очень красивый череп, – неожиданно для самого себя сказал я.
– Ого! Вот так комплимент. Спасибо, Степа, ты знаешь, как сделать девушке приятно, – Вика рассмеялась.
– Просто я нашел ответ, в чем смысл… в чем смысл смерти, – мой язык начал заплетаться. Я нащупал в кармане найденный сегодня или шесть лет назад брелок.
– Это очень хорошо, Степа, – Вика притянула меня к себе и поцеловала.
– Хочешь, расскажу? – спросил я.
– Не надо. Хорошо, что ты нашел ответ для самого себя. Но что хорошо для Степы, то для Вики смерть. Тебе еще не пора домой возвращаться?
– Гонишь меня?
– Нет, конечно. Моя мечта, чтобы ты всегда был рядом. Но почему-то сбываются только желания, а мечты – никогда.
– А в чем разница между мечтой и желанием?
– Я же сказала – мечты несбыточны, глупый, – Вика взъерошила волосы на моей голове. – Допиваем, что осталось, и по домам.
9
Едва я переступил
