дороги из центра провинции, Файзабада, и из северной части Панджшерской долины. Из Бахарака вела также третья трасса – единственная автомобильная магистраль, ведущая в Вахан. Благодаря контролю над ней Садхар Хан мог легко управлять всем, что происходит в Коридоре.
«Прежде чем что-либо предпринять, ты должен обязательно приехать в Бахарак и поговорить с Садхар Ханом, – посоветовал Сарфраз. – Он – чаби». Сарфраз повернул руку, показывая, что это – ключ.
Когда двигаешься на северо-восток от афганской столицы, путь проходит исключительно по горным серпантинам, находящимся на высоте более трех тысяч метров и потому заваленным сугробами в течение шести месяцев в году. Однако в 1960 году советские инженеры прорубили под перевалом Саланг туннель длиной пять километров. Так появилась возможность круглогодичного сообщения между Кабулом и Бадахшаном. К туннелю ведет извилистая дорога, по которой проходили советские войска. Здесь им часто устраивали засады отряды моджахедов: они славились тем, что ловко разбирали грузовики, артиллерийские установки и даже танки и переносили их по частям через горы в Панджшерскую долину. Весной 2003 года я направился в сторону Саланга на арендованном «уазике», за рулем которого был Абдулла Рахман, бывший работник библиотеки, а ныне таксист с обожженными руками и веками. Так началось мое первое путешествие в Бахарак.
Впоследствии я часто вспоминал подробности той поездки на север и понял, что все вместе они складывались в некую метафору, предсказывающую, во что превратится наше будущее «афганское приключение». Проезжая по туннелю, мы в какой-то момент оказались в таком густом облаке пыли и газов, что пришлось остановиться и вылезти из машины. В поисках выхода я пошел вперед по одному из ответвлений туннеля и попал на плато с торчащими в разных местах ярко-красными скалами.
Пройдя несколько метров, я вдруг понял, что вокруг вся земля начинена противопехотными минами.
Осторожно ступая, я ретировался к машине. Через некоторое время мы с Абдуллой все же нашли правильную дорогу и продолжили путешествие. Но и дальше все складывалось неблагополучно – мы попали под перекрестный огонь, который вели две группировки наркоторговцев. Пришлось укрыться в придорожной яме. Тогда я сказал Абдулле, что вместе ехать опасно, запрыгнул в кузов грузовика и спрятался там под горой вонючих шкур – их везли на дубильную фабрику.
В конце концов я добрался до Бахарака, но с Садхар Ханом так и не встретился. Через некоторое время дела заставили меня покинуть город, вернуться в Кабул, а затем и улететь в Америку. Но по прошествии нескольких месяцев я снова проделал тот же путь. Прибыв в Бахарак, я немедленно отправился на поиски командхана. Как-то, стоя посреди базара, я увидел белый джип, в котором сидело несколько вооруженных людей. Он ехал прямо мне навстречу. Я махнул рукой, попросив водителя остановиться, и при этом подумал: «Тот, кто владеет в этих краях такой машиной,
