style="font-size:15px;"> – А как же отец той девочки, которую ты планируешь отправить в экспедицию с бабушкой и дедушкой, чтобы отец не добрался до нее? Разве он не хранитель?
– Я думал… – Лафин покосился на внучку Веспо, передававшую по нейронной сети деду прочитанные мысли гостя. – Я думал, нейропатам запрещено читать мысли без разрешения, к тому же…
– Таланты, как и наука, не стоят на месте, – оборвал Веспо друга на полуслове. – Но скажу одно: уважаю тебя за желание прийти и поговорить со мной начистоту. Я это ценю. Всегда ценил.
– И что ты скажешь мне? – Лафин заставил себя не коситься на внучку Веспо.
Девушка по имени Ани-Мель получила безмолвное указание от деда покинуть комнату, поднялась на ноги, покидая нейронное ортопедическое кресло, и вышла в соседнюю комнату. Она могла перехватывать поток мыслей и через стену. Лафин знал об этом, но Веспо хотел подчеркнуть свое расположение к старому другу. Все уже было решено. Мысли деда были открыты, и Ани-Мель могла без труда читать их. Он согласится помочь. «А вот идея с нейронным модулятором Джорла ему не понравится», – подумала Ани-Мель, прочитав мысли Лафина раньше, чем он озвучил их. Девушка относилась к разговору как к незначительным мелочам жизни, которые перестали ее интересовать, когда она променяла россыпь ненужных чувств на улучшение способностей нейропата. В мыслях Лафина не было ничего криминального – добрый и открытый старикан. Ани-Мель подумала, что дед не обидится, если она перестанет следить за беседой, позволив телу и сознанию немного отдохнуть.
Ани-Мель активировала модуль блокировки, разработанный Иерархией специально для нейропатов, загрузив стороннюю программу восприятия и общения вместо классического теста эмпатии, проверявшего процент развития способностей нейропата и отмирание основных чувств. «Хватит на сегодня тестов», – подумала Ани-Мель, надеясь, что сторонняя программа, разработанная специально для нейропатов, окажется достойной потраченного времени.
Созданные независимыми инженерами Размерности протоколы выдали нейронный запрос на подмену воспоминаний последних минут жизни, гарантируя вернуть реальность, после того как игровая программа закончится. Основные пункты договора и лицензии Всемирной иерархии не предвещали опасности, мотивируя подмену необходимостью удалить из воспоминаний момент активации программы для более глубокой интеграции личности. «Старая, изжившая себя практика игровых порталов», – подумала Ани-Мель, однако отклонять предложение не стала. Процесс подмены принес мимолетный дискомфорт, затем воспоминание об этом стерлось, оставив адаптивное с окружающей средой желание отдыха – последняя мысль в голове Ани-Мель, не связанная с игровым модулем. Усталость навалилась на плечи, затирая остатки сомнений и тревог, подготавливая благодатную почву для запущенной релаксационной игровой программы для нейропатов.
Ани-Мель активировала нейронную кровать и легла. Силовое поле работало исправно, несмотря на то, что в доме использовалась сеть прошлого поколения. Ани-Мель закрыла глаза, вычеркивая из памяти призывы к экономии энергии.
