и где? Вот вопрос…
– Тебе придется поторапливаться, – как видно, Санту развлекала подобная ситуация, и он едва сдерживался, стараясь не рассмеяться. – Через двенадцать минут отходит челнок, и нам надо успеть на него. Миро не любит, когда опаздывают. Он занятый человек, у него каждая минута на счету, и ломать свой рабочий график ради тебя он не станет.
– И куда мы летим, если не секрет?
– В Игарьену.
Юдгар без особых усилий высвободил руку из крепких пальцев Санты.
– Думаю, надо кое-что прояснить, – довольно холодно сказал он. – Миро мог сам предупредить меня, что присылает человека встретить. Почему же он этого не сделал?
Бикаэлец усмехнулся, его раскосые глаза прищурились, распустив по углам мелкие морщинки:
– Только не придуривайся, можно подумать, ты не знаешь, что Миро пользуется лоцманом только в крайних случаях.
Верный ответ. Значит, его послал все-таки Миро.
Глава 4
Сомелье был уже пожилым лардованцем, явно из южан, этакий представительный седовласый аристократ. Разговаривая, он слегка сглаживал раскатистое «р» и растягивал ударные гласные.
– К пашентийским устрицам хорошо подать Маскадди выделки живых ягод, полусухое, белое, дает приятное пряное послевкусие.
Миро сидел на роскошном стуле прямо, не касаясь спинки, и с интересом смотрел в карту вин, разложенную перед ним. Его морщинистое лицо с характерным для северянина широким носом и тонкими губами, производило впечатление лика каменного божка, одного из тех, что находили на старых планетах после гибели примитивных цивилизаций. Старый лардованец никогда не омолаживался, никогда не делал пластических операций, и его естественные желтые зубы служили предметом насмешки всей семьи.
Юдгар с любопытством рассматривал обстановку шикарного ресторана при гостинице, старательно избегая взглядом дядю. Он чувствовал себя очень неуютно среди этой роскоши. Стол был накрыт на три персоны, и серебряная посуда смотрелась изыскано на светло-серой скатерти с тонкой ручной вышивкой по краю. За соседними столиками сидели люди высшего общества, и по тому, как они умело обращались с тремя вилками и массой специальных ножичков, Юдгар сделал вывод, что весь этот затейливый антураж для них такое же естественное окружение, как для него – курсантская столовая на «Фобосе».
Каждый столик был отделен от соседнего чем-то вроде воздушной ниши, которая приглушала звуки. Здесь без стеснения можно было побеседовать тет-а-тет, а приятная легкая музыка либо подавалась на лоцман по общественной ком-линии, либо звучала из крохотных динамиков, встроенных в контуры круглой крышки столика. Потолок заведения терялся в вышине, и рассеянный свет падал из огромных светильников, плававших под самым куполом в воздухе. Окон в ресторане не имелось – само заведение располагалось на одном из подземных этажей. Вместо них красовались
