style="font-size:15px;"> Афанасий привычно отворил деревянные воротца, загнал машину в старый гаражик; замок был уже снят, дед побеспокоился заранее. В доме его не было, и Афанасий, оставив сумку в сенях, направился во двор, где стоял сарайчик, приспособленный стариком под мастерскую.
Геннадий Терентьевич возился у верстака, протирая ветошью какие-то металлические скобы. На нём был брезентовый фартук, старая фланелевая рубаха с закатанными рукавами и драные по молодёжной моде сине-седые джинсы.
Старик и в молодости не отличался атлетизмом, а к старости вовсе высох, поседел, упал росточком и выглядел гномом, всю жизнь просидевшим под землёй.
Глаза у него между тем блестели молодо, хотя и поблекли к семидесяти годам, и внука он встретил широкой улыбкой, осветившей и преобразившей бледноватое незагорелое лицо.
– Афоньша, приехал!
Они обнялись.
Старик крякнул.
– Полегше, служивый, экий ты железный, прямо кузнец Вакула. А с виду заморыш.
Афанасий засмеялся. Заморышем он никогда не был, несмотря на отсутствие развитой мускулатуры, зато двумя пальцами мог согнуть серебряный полтинник.
– Я в тебя пошёл. Покормишь голодного? По грибочкам твоим солёным соскучился.
– Новые ещё не выросли, но пару баночек прошлогодних опят и рыжиков найду.
– Ты обещал мне показать что-то интересное.
Геннадий Терентьевич заговорщицки прижал палец к губам.
– Это тайна великая есть! Закрой дверь.
Афанасий покачал головой, прикрыл дверь в сарай.
– Неужели ты нашёл способ превращать навоз в золото?
– Навоз у нас давно на вес золота, а нашёл я вот это. – Старик открыл дверцу железного шкафчика на полу, достал что-то завёрнутое в газету, развернул.
– Маузер? – удивился Афанасий.
– Неймс.
– Что?!
– Нейтрализатор молекулярных связей. Основа – маузер, ещё дедовский, с Гражданской остался, я у него ствол отпилил, спусковой механизм заменил.
– Зачем?
– Эта штуковина не пулями теперь стреляет, а солитонами.
– Чем?
– Сгустками электромагнитного поля. Вот это сменный модуль. – Геннадий Терентьевич провёл пальцем по чёрному ребристому цилиндру, заменившему ствол маузера. – Он формирует солитон – сгусток поля, в котором молекулярные связи материала ослабевают, и он рассыпается в пыль. Заряда аккумулятора – в рукояти – хватает на полчаса непрерывной работы. Вот, смотри.
Старик наставил толстый цилиндр ствола на берёзовое полено под стеной, вдавил курок… и Афанасий широко раскрыл глаза: полено бесшумно осело на пол грудой тающих опилок!
– Твою курносую! – вышел из ступора Афанасий, глядя на оставшийся от полена огрызок. – Ты что с
