style="font-size:15px;"> – Как ты мог с Наташкой? – спросила я его.
– Поцелуи с другой нисколько не мешали мне ждать тебя, – очень нестандартно ответил Ленечка.
– То есть… ты уверен был, что…
– Я всегда знал, что ты – моя женщина. Как только впервые увидел в шестом классе.
– Что ты несешь, Ленечка?! Как ты мог думать об этом в шестом классе, жалкая низкорослая Цыпа?!
Зацепин не обиделся. Он улыбнулся и ответил:
– Конечно, тогда я думал по-другому. Я думал, что вырасту и непременно женюсь на тебе.
– Врешь!
– Честное слово!
– Ты и сейчас хочешь на мне жениться?
– Я на тебе обязательно женюсь.
– А если я не соглашусь?
– Куда ты денешься? – шепнул мне в ухо Ленечка и поцеловал в шею, в ямочку между ключицами.
Я тут же поняла, что действительно никуда от него не денусь, во всяком случае, в ближайшем обозримом будущем. Я ничего не испытывала от поцелуев бравого студента горного института Кашина, но считала, что так и должно быть. Большого опыта в этих делах у меня к тому времени еще не накопилось. От Ленечкиных губ по моему телу разлилось какое-то странное, не испытанное доселе томление и даже почему-то сильно захотелось заплакать. Я подняла на Зацепина повлажневшие глаза, и он сказал мне то, что я уже сотни раз читывала в его записках, но никогда не воспринимала всерьез:
– Я люблю тебя, Рита. И буду любить всегда. Всю свою жизнь.
Тогда я еще не знала, насколько страшное признание делает мне Ленечка. Тогда оно мне в целом понравилось. А в частности я считала, что как только бывший Цыпа мне надоест или подвернется кто-нибудь получше, так я и отправлю его обратно к Наташке Ильиной. Пусть пользуется.
Кстати сказать, Наташка без боя сдаваться не собиралась. Она черной тенью таскалась за нами с Зацепиным, лила слезы и грозилась плеснуть мне в лицо заблаговременно украденной в кабинете химии концентрированной серной кислотой. Я смеялась и подзуживала ее, а Ленечка без конца перед ней извинялся за поруганные надежды и проводил разъяснительную работу на предмет того, насколько опасна концентрированная серная кислота и как здорово можно влипнуть, если использовать ее не по назначению.
Однажды Наташка коварно поджидала меня в нашем подъезде, где какие-то сволочи вечно выкручивали лампочки. Выступив из темноты, она странным гортанным голосом произнесла:
– Последний раз прошу тебя, Маргарита, оставь Ленечку… по-хорошему…
– Неужели и впрямь плеснешь в меня кислотой, если все окажется по-плохому? – спросила я уже без всякого гонора, потому что обстановка располагала к совершению самого страшного преступления.
Наташка затащила меня в темный и вонючий угол у мусоропровода, куда нормальный человек поостережется заходить без сопровождающего лица. К моим ногам жалась помойная кошка и издавала гадкие надрывно булькающие звуки. Очень хотелось пнуть ее ногой, но я боялась,
