в семействе герцога Трэвермилна. Жаль только, что развод – не такое уж простое дело, а к разведенной женщине общество очень, очень жестоко. Она не сможет видеться с детьми, если они у нее есть, и распоряжаться своим состоянием…
Дафна налила себе еще шерри. Джейн, которой вроде бы полагалось ничего не знать о семейной драме Трэвермилнов, грустно вздохнула. Эмили догадывалась, о чем думает девушка – если бы женщина могла быть независимой! Не только от опостылевшего мужа, но и от брата, имеющего право безнаказанно прокутить приданое сестры!
– Как бы там ни было, я люблю только Уильяма и никогда не стану изменять ему, даже в мыслях. Давайте поговорим о чем-нибудь другом, – предложила Эмили. – У меня никак не идет из головы бедная Фанни. Нужно написать ее родным, в поместье моего отца служат ее дядя и младший брат. Как я посмотрю им в глаза, когда они приедут на похороны? Они обвинят меня в ее смерти и будут правы. Я должна была позаботиться о том, чтобы труд в этом доме был безопасен для прислуги.
– Ты преувеличиваешь. – Джейн охотно переменила бы тему, но говорить о погибшей горничной ей было так же неприятно, как и о несчастных в браке женщинах. – Кухарка может обвариться кипятком на кухне, лакей споткнуться с подносом, конюший попасть под копыта… И во всем этом будешь виновата ты?
– Не растравляй себя по пустякам, Эмили, – Дафна уже говорила чуть заплетающимся языком, и Джейн поспешно отодвинула от нее наполовину опустевший графин с шерри. – Произошедшее – всего лишь несчастный случай. Ты оплатишь похороны бедняжки и напишешь несколько слов утешения ее близким, большего от тебя не требуется.
Эмили не стала спорить. Черствость Дафны объяснялась скорее ее глупостью, нежели бессердечностью. К тому же в аккуратно причесанной головке миссис Пейтон не помещалось слишком много мыслей сразу, а ее сейчас занимали думы о собственных проблемах.
В комнату вбежал маленький Лори, чтобы показать тетушке Эмили пойманную бабочку, и разговоры о смерти горничной сразу смолкли.
Как и ожидала Эмили, Уильям был огорчен известием. Некоторое время он молчал и хмурился, казалось, он думает о том, что порвалась еще одна ниточка, тянущаяся из его прежней жизни, ведь Фанни когда-то прислуживала Луизе.
– Ты должен распорядиться о том, чтобы лестницу переделали, – сказала она, желая отвлечь его. Возможность заняться каким-нибудь делом всегда способствовала разглаживанию морщин на его смуглом лице.
– Конечно же, я распоряжусь! Подобного случая больше не должно повториться в нашем доме! – резко ответил лорд Гренвилл, и его жена пожалела о том, что не смеет даже погладить его по руке, боится искать у него сочувствия и дарить ему свою поддержку.
– Теперь мне придется найти другую горничную.
– Уверен, это не составит большого труда. – Уильям уже собирался уходить, ему больше нечего было сказать Эмили.
– Она должна будет просыпаться очень рано и терпеть мои причуды, – возразила Эмили.
