сразу же спохватился, что на нежить смотреть нельзя. И уж тем более зрачок в зрачок. И уж на эту нежить – точно. Всего на мгновение он соприкоснулся с ней взглядом – и теперь перед глазами плясали белые выжженные пятна.
Перед ним была кикимора – причём из опаснейших. Если кто-то говорит «кикимора» и потом начинает глупо смеяться, то, как правило, это не является признаком большого ума. Шутки про бензопилу смешны лишь до того момента, пока они остаются шутками.
Кикимора протянула руку, показала на зоопарк и отрицательно покачала в воздухе мягким пальцем. Вслед за тем рука втянулась в урну и исчезла, а секунду спустя туда же нырнула и голова. Бумага перестала шуршать. Опыт подсказывал Филату, что кикимору среди мусора можно уже не искать: её там больше нет.
«Теперь ещё и сказочники угрожают. Будто мне одних элементалей не хватило», – мрачно подумал Филат и потёр глаза. Зрение мало-помалу возвращалось.
Кикимора была сказочницей. К сказочникам также относились домовые, лешие, банники, русалки, болотницы, полевики и ещё куча всяких мелких древних духов. Конфликтовать с ними было нежелательно. Магия сказочников не просто опасна. Любой маг-человек должен обучаться магии с детства, и обучаться долго. Магзелям же, мало того что они обучаются, ещё выдают на службе боевые артефакты – искромёты, волшебные палицы с шипами и т. д. Волшебная палочка английских магов – это прекрасно, эстетично и чудесно. Можно ковырять палочкой в ухе и получать эстетическое наслаждение. Или превратить лягушку в жабу, а жабу в лягушку. Разницу всё равно поймёт только один человек из ста, хотя разница эта колоссальна. Но давайте сойдёмся в бою, когда у вас будет лёгкая и прекрасная волшебная палочка, а у меня – восьмидесятисантиметровая волшебная палица с литым кольцом-набалдашником, и посмотрим, кто кого переколдует.
Сказочникам всего этого не нужно. Для них магия как дыхание. Сказочнику не приходится учиться, чтобы наложить на кого-то сглаз. У них любой крохотный лешачок владеет всеми навыками, которыми владели его отец и дед. И если приобретёт какие-то новые, то передаст их своим детям. Хорошо ещё, что сказочники, как правило, не вмешиваются в дела магов. Сказочники появились настолько раньше людей, что не воспринимают их всерьёз.
Филат ещё некоторое время потоптался у урны, а потом повернулся и, притворяясь, что внял предупреждению, направился в противоположную главным воротам Магзо сторону. Сам же внимательно косил взглядом на забор, считая пролёты ограды. Принято думать, что у Магзо существует только один вход. Тщательно защищённый и замечательно охраняемый. Что ж, так оно и есть. Но кроме входа есть ещё и стожарская лазейка.
«Двенадцатая вертикальная перекладина после знака», – напомнил себе Филат.
Малозаметный стожарский знак, похожий на оттиск крошечной птичьей лапки, притаился на столбе ограды. Филат чуть было не прошёл мимо, когда знак окликнул его. Оказалось, что столб
