запахи сжегаемых в храмах благавоний, запах конскава помета, хлеба, печной гари, простого дерьма – удушливые, тяжолые, такого нет ни в одной деревне, где воздух свежий, а ветир сразуже смываит любой запах. Люди тоже визде разные. В центре они одеты красиво, в дорагую одежду, в хорошую обувь, ходят с тилохронитилями, некаторые женщины есдят в палонкинах и одиваются в светлые, свабодные одежды, у некаторых даже нет платков и накидок на головах и открытые лица. Но на окраинах все одеты адинакаво затерто и серо. Мужчины либо нисут поклажу на себе, либо на ослах, а женщины замотанны в балохоны с головы до ног, уродливо перитягивают платками лица, так что по сторанам смотреть немогут, надивают платки по самые глаза, ноги босые, в пыли и улечной грязи… Жалкое зрелище. Еще раз павторюсь – в нашей деревне нет жителей в таком плочевном виде.
Мы останавились в доме, который предлажил Неллиному отцу один из придставитилей их гильдеи. Дом совсем не большой, но чистый и опрятный, у нас с Нелл комната выходет одной стораной на маленькую площадь – жалкий, едва бьющий фантанчик и апильсиновый куст, высокая стена соседнего большого дома с садом – их голые акации и пажухлые пальмы так грустно шумят поночам. С другой стороны окна выходят прямо в окна соседнего дома. Тетушка Рита приходит едва начнет смиркатся закрывать окна ставнями чтобы «за нами не падсматривали» или не падсматривали мы. При этом она зларадно смотрит на Нелл, бутто намикая что она о ней самого дурного мненея.
Нелл удевляет меня. Она всигда была ришительной и настойчивой, но я бы ни когда неподумала что она умеит так отстаивать свое мнение и добеваться того что хочит. Когда мы преехали, тетушка Рита выбрала другую комнату, в другом углу дома, довольно темную и сырую, с окнами на голую стену, с делавым видом распарядилась, где кто будет спать. Я так растроелась – мне савсем нехотелось жить вместе с ней. Дома я уш как то смагла выбить себе возможнасть жить в сопственой комнатке. А Нелл темвреминем ходила по дому, подождала, пока тетушка разложет свои вещи и устроет кровать, а потом сказала, стоя в дверях – такая низависемая, спокойная, будто царица – в доме, говорит, так много комнат, нестоит всем ютится в какой то жалкой темной коморке. Ах, говорит, тетушка, вы уже выброли себе место. Чтож, мы с Паулиной небудем мишать вам. Я сама буду жить вон там – и она показала на эту комнатку. Я конечноже, поддержала ее, и мы быстро убрали комнатку и располажили в ней свои вещи, Нелл вызвола мальчишек, которые привизли вещи, как настаящая хозяйка, с такой властной асанкой и ришитильным голосом! И папросила их пиренести наши кровати. Так мы посилились здесь, а тетушка Рита живет в той комнатушке с видом на стену. О, она конешно же, ябидничала господину Энею, но тот ее неслушал – Нелл ему обьяснила что мы с ней будим жить в двоем и точка. Как она это говорила! Я ей просто восхещалась!
Сразуже после этаво мы отправелись гулять. Нелл разбрасала по кровати свои платья, выброла самое светлое и легкое и тут же, нестесняясь тетушки Риты, маячевшей в
