же, хотя я не из впечатлительных. Но в один прекрасный день меня довели до белого каления игроки, и под занавес нашей ссоры явился Вадик. По своей привычке он начал орать из-за какой-то мелочи, но я, уже взбешенная до крайности, ответила не менее выразительной речью на повышенных тонах, мол, мало мне придурков в зале, еще и он из-за какой-то фигни тут разоряется, не нравится что-то – не смотри или возьми да сам переделай! Всю свою речь я сопровождала отборными выраженьицами, которые у своего босса же и подхватила. И тут произошло нечто невероятное – грозный Вадик стушевался, пробормотал нечто извинительное и растворился в ночи. С этих пор на меня больше не орут, мало того, он делает все, что бы я ни попросила. Этим фактом беззастенчиво пользуются девчонки, я теперь что-то вроде переговорщика между ними и администратором. Правда, Вадик иногда сопротивляется и пытается приструнить меня, чтобы не забывалась, но я уже научилась с ним общаться и к тому же теперь совсем его не боюсь. Например, когда нам нужна была микроволновка и он уверенно предположил, что мы обойдемся, я сказала, что в таком случае за сутки операторы будут четыре раза уходить на обед, длительностью ровно в один час, то есть за рабочую смену каждая из нас будет отсутствовать в общей сложности четыре часа. Вадик попытался было протестовать, но я предложила ему в следующий раз отведать мой холодный обед, например, мясо в застывшем жире, посмотрим, как ему понравится такое лакомство. «Дошираками» же я питаться не намерена, не хватало еще, чтобы к моим никудышным нервам и подергивающемуся глазу прибавился гастрит. Через пару дней, в мою следующую смену, Вадик гордо внес в зал микроволновку.
А когда он, запутавшись в наших с девочками сменах, потому что мы тогда без конца менялись, позвонил мне и предъявил, конечно же, крайне возмущенным тоном с нецензурными вставками, почему это он, черт возьми, не знает, что в зале творится и почему его никто ни о чем не предупреждает, я решила отбить у него охоту звонить мне с претензиями. Последующие смены я звонила ему каждый час, а то и чаще. Я консультировалась с ним по всем вопросам и сообщала ему о каждой мелочи. Я даже узнавала у него, какой кофе купить и можно ли вызвать сантехника, если забился туалет, или нам потерпеть и побегать в ближайшие кустики. Вадик продержался три моих смены. В конце концов, он рявкнул: «Отстань от меня!» – и кинул трубку. Я же, прекрасно понимая, что уже давно перегибаю палку и лучше бы прямо сейчас остановиться, набрала ему снова и невинным голоском проговорила: «Ну ты же хотел быть в курсе всех дел». Я ожидала взрыва и даже убрала трубку подальше от уха, но ничего такого громкого не услышав, снова поднесла ее поближе. Из мобильного телефона слышалось матерное бормотание, частично по моему адресу, частично относящееся вообще ко всем проклятым бабам, частично просто для связки выражений. Потом администратор тяжело и очень слышно вздохнул и сказал: «Я все понял, Каролина, не валяй больше дурака» – и повесил трубку.
Так что в настоящее время наши отношения можно назвать почти приятельскими, по крайней мере, Вадик точно отнесется к ситуации с пониманием.
– Алло, –
