Да и ты вдруг узнал, что Зона – не только вороны, крысы и мусор, правда? Оказалось, что тут еще и люди живые обитают, и дела творятся твоему уму неподвластные. Ты думал, тут все просто и понятно, а Зона тебя переиграла, Марик, потому что она видит и с каждого по поступкам спросит.
Не дождавшись ответа, бармен подхватил рюкзак и направился вслед за удаляющимся в сторону Агропрома Соколом. И еще долго их преследовал, словно подгоняя в спины, аккомпанемент обреченных воплей Марата.
– Неужто даже нравоучениями меня не порадуешь? – спросил Сокол, устраиваясь на привал.
– А смысл? – пожал плечами бармен. – Можно подумать, тебе от моих нравоучений легче станет или что-то вдруг кардинально поменяется. Я, может, и не понимаю многого, но в данном случае полностью на твоей стороне, Соколик. Повел себя Марат не по-людски, за что и поплатился. Все логично. Мне только один момент интересен во всей этой вашей истории. Ты у нас до Зоны был наемник или бандит?
– А в чем принципиальная разница? В сущности, наемники – те же бандиты, только спектр возможностей у них больше. Вот и я по статусу наемник вроде как, а по факту дела проворачивал более чем незаконные. И говоря совсем откровенно, я и сам до сих пор не понимаю, где проходит та тонкая грань, отделяющая одно от другого. Главное отличие, наверное, в том, что «наемник» звучит убедительнее и круче. Вроде как значимости прибавляет даже в собственных глазах.
– Никак совесть тебя поедом ест?
– Случается иногда, – не стал отрицать Сокол, разводя небольшой костерок. – Давай лучше ужин соображать, за совесть мою еще не раз переговорить успеем.
Дым кивнул, давая понять, что попытки разобраться в душевых терзаниях сталкера откладываются до лучших времен.
Шторм
За окном шумело море. Анна лежала на широкой кровати и вслушивалась в шум волн. После постоянной напряженности в Зоне жизнь за кордоном казалась непривычно спокойной и размеренной до тошноты. Все здесь было таким простым и понятным, что от этого становилось скучно.
Уже давно Белая поняла про себя одну простую истину – вернуться к нормальной жизни она не сможет даже при всем желании. Зона, какой бы дикой, безумной и иррациональной она не была, успела поселиться где-то внутри, прорасти в каждом закоулке души, полностью захватить сознание. И все же, иногда, по мнению Белой, стоило делать передышку, выбираться в большой и такой спокойный мир. Только вот Зона не отпускала ни на мгновении даже здесь.
Привычным жестом сталкерша засунула руку под подушку. Привычка, выработанная за долгие месяцы, никак не желала забыться хотя бы на время. Оружие всегда должно быть под рукой. Так же намертво въелась привычка контролировать окружающую действительность даже во сне. Анна просыпалась по многу раз за ночь, обращая внимание на каждый звук, на любое движение за дверью. Смирившись с тем, что эти доведенные до уровня рефлексов особенности безотказно работают даже здесь, она старательно слушала плеск воды за окном, стараясь отвлечься
