но это его привычное состояние, и люди вполне им удовлетворены, и собой тоже. Меня беспокоит только то, что они не удовлетворены мной и все вопрошают, а не сошел ли я окончательно с ума, и чего я добиваюсь?
Когда я сижу с чаем и думаю об этом, то мне не так очевидна оправданность их беспокойства. Каждый занят своим делом: они беспокоятся обо мне, я пишу отчеты о своем состоянии и пью чай. Чай отменно горяч, я переодет в чистое, залез на самый верх на веранду и чувствую себя в полной безопасности. На столе у меня разложены таблетки с транквилизиторами, к которым я не прикасаюсь, но очевидно, что мне их хватит надолго, по крайней мере, до приезда Веры точно. Она приезжает завтра, и мне есть чем ее порадовать – я наконец сделал крышу, и хотя работы здесь хватит еще не на одно лето, но может быть этим летом мы уже не будем ничего делать – я не слишком люблю работать, потому что работа на даче никогда не заканчивается, и это меня слегка раздражает. Некоторые люди находят в работе успокоение, я же нахожу в этом повод для беспокойства. Слишком многие люди испытывают за меня беспокойство, и их численное превосходство лишает меня уверенности в том, что моя жизнь движется согласно намеченному плану к какой-то разумной цели. Но даже если допустить, что этой цели нет, все же я должен сохранять спокойствие, следить за тем, чтобы моя одежда была чистой, соблюдать режим сна и отдыха, и занимать себя каким-нибудь полезным делом.
Если вы играете в довольство, в радость, в удовлетворение жизнью, это еще не значит, что ваша жизнь действительно удалась. Я, например, уже не помню тех целей, какие я когда-то себе ставил, чтобы четко выразить, что удалось, а что нет. Скорее всего не удалось ничего. Но и те цели остались в прошлом, они меня уже больше не волнуют. Я думаю о чем-то другом сейчас. Я думаю о том, комфортно ли мне, чувствую ли я себя в безопасности в незнакомом мне месте среди чужих мне людей, и когда придет время вернуться к себе домой.
Даже если бы я вернулся в Америку, я увидел бы ее такой же, какой оставил. Именно поэтому я перестал любить ходить в гости. Все потом приходится начинать сначала. Я люблю быть дома. Я дома, когда меня окружают знакомые мне мысли и предметы, к которым я привык. Мы сами создаем этот мир и населяем его. В его границах мы либо счастливы, либо нет. Главное, что мы живем в них, а больше мы не можем жить нигде. Я живу в собственных мыслях – это мой дом. Все остальное, так или иначе, принадлежит другим.
Я затопил печь и поставил ведро воды на плиту. Может быть я сегодня устрою себе баню. Кот сердится на меня за то, что я кормлю его сухим кормом, но у меня для него припасено мясо, просто я не тороплюсь открывать заначки. Он сидит со мной на кровати повернувшись ко мне спиной, поджав лапы и разведя уши в сторону. Он слушает, как трещат дрова в печи. Сегодня в доме будет тепло.
Я живу немного дикарем, и кажется к этому уже привык. Но это не полное одиночество, я знаю, что завтра приедет Вера. Семья осталась в прошлом. Я не чувствую своего одиночества, я его не ощущаю. Вера заменила мне семью. Возможно, чтобы
