вашего таланта, Вероника Николаевна, – продолжал помощник. – «Таежный кордон» можно назвать его настольным фильмом…
«Таежный кордон»! Ах, как давно это было! Так давно, что кажется, будто и не с ней вовсе… Вероника еще поначалу не хотела сниматься в «Кордоне», потому что ей не нравилась сама идея фильма – переплетение роковых страстей в глухой-преглухой глубинке. Кто это будет смотреть? Кого можно заинтересовать военно-провинциальным адюльтером после блистательного «Анкора»?
Спасибо режиссеру Кудлянскому – настоял, убедил, можно сказать, за руку затащил Веронику в свою картину. Уже на первой неделе съемок Веронике стало ясно, что это будет нечто. Шедевр! Бомба! Точнее – блокбастер! У нее был нюх на удачу. Безошибочная, можно сказать, интуиция. Снимали какую-то третьестепенную сцену (Кудлянский, подобно многим режиссерам, не любит начинать со сложного и главного, дает возможность людям «вжиться» в картину), и, когда прозвучало «стоп», Веронику осенило.
Предчувствие сбылось. Положа руку на сердце (как же оно сейчас колотилось!), можно было назвать роль Ксюши в «Кордоне» лучшей ролью Вероники. Неделю назад еще надо было говорить «лучшей из сыгранных», а сегодня можно сказать просто «лучшей». Ясно же, что больше никаких ролей Вероника Алецкая не сыграет. Это давно было ясно всем и наконец-то дошло до самой Вероники.
Черта подведена. Осталось только поставить точку.
Предавшись воспоминаниям, Вероника перестала слушать собеседника, но слова «Виталий Виленович хотел бы встретиться с вами» вернули ее из прошлого в настоящее.
– Встретиться? – переспросила она, окончательно убеждаясь, что это все же розыгрыш.
Ну, зачем, скажите на милость, миллиардеру с ней встречаться? Цыпочек-лялечек ему не хватает или в рекламном ролике больше не с кем сняться? Ага! Только, как говорится, свистни… С чего бы это?
– Да, встретиться, – тем же своим ровным тоном подтвердил собеседник. – Где и когда вам, Вероника Николаевна, было бы удобно?
Вот теперь-то Вероника окончательно убедилась, что ее разыгрывают. Не поняла только кто, потому что голос в трубке был совершенно незнакомым. Кто-то так виртуозно меняет свой голос, подобно покойному Габину, или подговорил приятеля? А впрочем, какая разница.
– Мне удобно сегодня! – тоном, не допускающим возражения, сказала Вероника, желая как можно скорее поставить точку в этой затее. – Через час. У меня дома.
Прозвучало это как «Отвяжись, идиот». Можно было ожидать, что «помощник Соймонова» стушуется, впадет в замешательство, но он как ни в чем не бывало спросил:
– А можно через три часа, Вероника Николаевна? Раньше Виталий Виленович не успеет.
– Хорошо, – согласилась Вероника, – пусть приезжает через три. Адрес сказать?
– Спасибо, Вероника Николаевна, ваш адрес я знаю, – ответил собеседник и отключился.
Вероника
