в белье, но это ни хрена не спасает ее. Потому что, когда гребу назад, вижу, как она выходит из воды в светло-сером хлопковом комплекте, трусики которого облепили ее задницу, словно вторая кожа.
– Блядь, – вырывается из меня, и я наворачиваю еще несколько кругов по озеру, пока не убеждаюсь, что не наброшусь на девушку, как только окажусь на берегу.
Элисон уже завернута в полотенце, сидит на покрывале и читает книгу.
– Что читаешь? – спрашиваю, натягивая штаны.
– «Клиническая анатомия», – отвечает она, поворачивая книгу обложкой ко мне. Я хмыкаю и присаживаюсь рядом.
– Увлекательное чтиво. Я думал, девушки твоего возраста увлекаются любовными романами.
– Я читаю их под одеялом ночью, – парирует она и запускает необратимый процесс.
– А чем еще ты занимаешься ночью под одеялом, Элисон? – спрашиваю я тихо у самого ее уха. – Когда начитаешься романов. Что ты делаешь?
Я вижу, как кожа на ее шее покрывается мурашками, а щеки – румянцем. Бинго! Эффект достигнут. Не могу отказать себе в удовольствии полюбоваться этой реакцией. Своим румянцем она ответила на мой вопрос. Малышка Эли любит пошалить под одеялом. Как только представляю себе эту картину, член тут же напрягается, несмотря на то, что упакован в мокрые после холодной воды боксеры.
Элисон бросает на меня быстрый взгляд и снова утыкается в книгу.
– Ничего, – отвечает она себе под нос.
– Совсем ничего? – Она качает головой. Я решаю зайти с другой стороны. – Зачем ты читаешь эту книгу? Она чертовски скучная, это я тебе как врач говорю.
– Я хочу получить диплом врача. Поэтому готовлюсь к поступлению.
– То есть ты, как будущий врач, должна знать анатомию на отлично. – Она кивает, даже не догадываясь пока, что этот разговор перестал быть невинным еще с момента появления румянца на ее щеках. – А как же ты ее собираешься изучить, не трогая себя? Ночью под одеялом. Или днем.
Элисон смотрит на меня расширившимися глазами, а я при этом слегка улыбаюсь и приподнимаю одну бровь, побуждая ее ответить на провокационный вопрос.
– На… на манекенах.
– На манекенах, – повторяю я. – В то время как твои сокурсники изучат анатомию гораздо лучше, выбрав путь самопознания.
– Господи, – выдыхает она, – о чем вы вообще говорите? При чем здесь одно к другому?
Я беру влажную прядь ее каштановых волос и тру между пальцами. Мягкая.
– А при том, милая Элисон, что, пока не постигнешь все грани и возможности своего тела, ты не сможешь лечить тела других людей.
– Может, я хочу лечить души, как вы?
– Гиблая затея. К тому же, я ведь вижу, что ты настроена стать… Кем? Хирургом? Неонатологом?
– Гинекологом, – смущаясь, отвечает она, а я при этом испытываю сумасшедшее удовольствие.
– Тогда тем более тебе сначала нужно постигнуть тайные места своего собственного тела, чтобы
