мне хотелось намекнуть как-то на двойственность человеческой природы.
Полковник: На что?
Шутник: На двойственность человеческой природы. Это из Юнга, сэр.
В своей книге «Каково это – идти на войну?» бывший офицер пехоты США, участник войны во Вьетнаме и студент Оксфорда, получивший стипендию Родса, Карл Марлантес размышляет о своем опыте. Ему приходилось убивать и видеть смерть людей во время службы во Вьетнаме в период десятилетней кампании США в этой стране. За годы, прошедшие после его службы, он понял, что со смертью надо обязательно примириться. Однако это слишком сложно в век современных войн, когда смерть становится абстракцией для тех, кто ее творит.
«Сегодня случается, что солдат во время патрулирования территории убивает кого-то или гибнет кто-то из его друзей, но в тот же вечер он звонит своей девушке, и они могут болтать о чем угодно, кроме того, что произошло только что. Но если само общество всеми силами стремится закамуфлировать это и из лучших побуждений сознательно предоставляет “все удобства, как дома”, современные средства транспортировки и связи, разве обычный восемнадцатилетний парень может во всем этом не запутаться?»
Марлантес считает, что горе и траур по тем, кого убил, по друзьям и товарищам, которых потерял, запускает механизм трансформации, которая позволяет солдату обрести мир после битвы. Отсутствие такого переживания, когда оно заглушается алкоголем, наркотиками, беспорядочными половыми связями, приводит к тому, что солдат застревает в болоте своего прошлого, продолжает жить с сознанием своих «грехов», постоянно осуждая себя, без надежды на спасение. Учитывая, что более двух миллионов американцев участвовали, по крайней мере, в одном из двух десятилетних конфликтов в Ираке и Афганистане, отказ общества от решения этой проблемы может обернуться катастрофическими последствиями для социальной и экономической жизни США, в том числе распространением наркомании и алкоголизма, бытового насилия и преступности, а также баснословной стоимостью медицинской и психологической помощи, необходимой ветеранам этих войн после их возвращения домой и до самой старости.
«На кону психика не просто каждого молодого солдата, а всей нашей цивилизации», – считает Марлантес. Вот что он пишет:
«Попробуйте как-нибудь на заправочной станции спросить у двадцатилетнего участника боевых действий, что он чувствовал, когда ему приходилось убивать. Скорее всего, он разозлится и, если решит быть с вами откровенным, ответит: “Ни черта я не чувствовал!”. Задайте ему тот же вопрос, когда ему будет лет шестьдесят, и, если он еще будет не слишком пьян, может быть, вы услышите совсем другой ответ – но далеко не всегда. Ведь некому было помочь ему разобраться в своих чувствах за все эти долгие сорок лет, что прошли после его возвращения домой. Очень важно, чтобы кто-то оказал помощь молодым людям, вернувшимся с поля брани, прежде чем они подсядут на алкоголь, наркотики или совершат самоубийство. Нельзя рассчитывать, что обычные восемнадцатилетние
