«Как дела, дорогой!..» – и тогда он улыбается. Но даже и с улыбкой он смотрит мимо меня, мимо Рослика… смотрит куда-то далеко… куда-то, где его незамужние дочки… где некормленые блеющие бараны.
Потоптавшись около (для поощрения вялой их работы), мы с Росликом отходим поговорить от рабочих подальше. Недострой похож на лабиринт. Кругом в полроста стены… Над головой небо… А говорить нам с Русланом-Росликом в общем не о чем. Поэтому мы говорим о войне. Здесь все так. А о чем еще?
В отличие от притаенного Руслана прораб Руслан-Рослик весь на виду, особенно на виду и на слуху его антирусскость. Он без конца козыряет нелюбовью к русским. Он такой!.. Но я ему не верю. Его антипатия просто слова, просто болтовня. Легкая, нравящаяся ему самому болтовня! Росликом, кстати, его прозвали русские. Ласково прозвали.
Никто у него не был убит. Никто из родных не погиб ни под бомбами, ни во время зачисток. Редкий случай. Счастливчик!.. И однако же маленький вулкан, переполненный злобой и ненавистью, – вот каким появился на вялотекущей стройке молодой Рослик-Руслан. Носил на виду нож в первые дни. Не угадать – кинется на тебя или тебе улыбнется. Я понял его не сразу. Тоже глупость! Недели две, не меньше, я ему соответствовал – носил пистолет с расстегнутой кобурой.
Однако постепенно притерлись… Мало того, Рослик зауважал меня. Он подражал мне… Он подпал под мое влияние. Такое на дороге не валяется. За будущее можно было быть спокойным. Он усмехался, как я. Подсмеивался, как я. Курил, как я. Словечки мои повторял… И главное (главнее здесь не бывает) – Рослик хотел быть мне другом.
Эта (могущая быть или не быть) дружба – его всегдашняя тема… Помимо войны… Конечно, Рослик в курсе моих с Русланом и с Гусарцевым дел. Рослик знает про наше трио. Все знает.
На правах своего и знающего он прямолинеен:
– Если Руслана убьют… Когда-нибудь… Я буду для тебя вместо него.
То бишь в моем солярно-бензиновом бизнесе он заменит Руслана. Чем, собственно, Рослик хуже его?.. И не только заменит… Он будет полезнее Руслана. Не просто партнер… Он будет моим другом. У горцев это не говорится просто так!
– Тебе нужен друг горец, Александр Сергеич.
Разговор наш абстрактный, друг-горец тоже абстрактный, так что я не реагирую никак. Может быть, и нужен.
– Майора Гусарцева тоже могут убить. Я заменю того, кого убьют первым…
Это он уже шутейно. Но только наполовину шутейно. Без смущения.
Мы о войне.
– Слышал? – Рослик делает серьезное лицо. – Колонну под Урус-Мартаном раздолбали.
Хоть и молод, Рослик со мной на «ты», однако же при случае – по имени-отчеству.
– Не раздолбали пока что. Заблокировали.
– А куда она денется теперь?
Я пожимаю плечами.
– Куда-нибудь.
– Разве что на небо, а? – привычная дерзкая острота.
Конечно, Рослик болеет за своих – я за своих. Но ссор у нас нет. Болельщики,
