залилась таким громким, раскатистым смехом, что, казалось, в ячейках зашевелились покойники.
-Ну, Веня! Ну, Немирович-Данченко! А я думаю, чего он повадился парламентские новости смотреть. И ведь ничего мне не сказал, паразит. Ловко он тебя объегорил. Ведь это я ему на тебя в телевизоре указала, когда случайно увидела. Смотри, говорю, был дегенератом, а стал человеком. И зачем тебе, Пяткин, депутатство понадобилось, в магазине что ли плохо кормят? Директор! Поверить не могу. Как удалось куш-то сорвать?
Так же как и твоему сожителю, хотел сказать Илья. Выигрывает тот, кто блефует. Наотмашь.
Он не до конца верил жене, но чувствовал, что Альвина говорит правду. Она ни при чем. Ложь женщины, с которой долго спал в одной постели можно уловить по запаху. Когда врет, поры выделяют тяжелый адреналин. Навроде протухшей редиски. От нее пахло лишь отстоявшимся страхом и дешевыми духами.
-Где найти этого подонка?
-Ладно, постараюсь помочь. Никому не позволено моих мужей грабить. Без меня. Ответит за свою жадность. Только, чур, мне процент. Три процента. Это сколько будет…?
-Договорились,– хмуро согласился Илья.
Долго разыскивать Веню не пришлось. Он храпел пьяный в съемной квартире на Подольской улице. Хорошо, что у Альвины имелись запасные ключи. На подоконнике лежал открытый кейс, в котором не было ни рубля.
-Куда валюту, сволочь, дел? Где ролс ройс? – ухватил его за тощее горло Пяткин.
Веня проснулся моментально, как собака. Подобрал под себя колени, закрыл голову руками.
-Не бейте меня! Это все Лаврушников придумал. Помощник депутата Баблуйского. Он к нам в театр за кулисы к одной актрисульке бегает. Увидел меня и застыл как соляной столб. Ты, говорит, копия моего шефа. А ежели подгримировать, то и родная мать не отличит. Потом позвонил и предложил дело.
-Меня развести?
– Любого. Ну, я и вспомнил о вас, каюсь.
Илья пригляделся. А ведь и впрямь одна рожа. Бывает же такое в жизни. Как говорят немцы – одного лишь быть не может, то чего не может быть. Впрочем, и это сомнительно.
-Продолжай, Станиславский.
-Лаврушников с вами по телефону говорил, а я по-актерски наставлял. Здорово? Когда в морг пришел, чуть не помер от ужаса. Думаю, нет, не смогу в холодильник забраться. А Лаврушников достал пистолет и говорит: лезь, комедиант, не то обратно не вытащу. Ничего не оставалась, как повиноваться грубой силе. Все деньги забрал, мне ничего не оставил. Сказал, потом часть отдаст. И на машине вашей уехал.
-Так. Значит, помощник депутата. Кто он?
-Хмырь какой-то из Сибири. Откуда и его шеф.
-Баблуйский в курсе вашей аферы?
-Я не спрашивал. Возможно. По телевизору же сказали, что он куда-то пропадал.
-Разберемся. Звони своему сибирскому отморозку, назначь срочную встречу.
-Велел больше не беспокоить.
Илья помял артисту кадык:
– Лицедей недоделанный. Скажи, что…не все деньги он из морга забрал. Полмиллиона остались. Никуда не денется.
