мечты ему пришлось бы потерять даже не один год, а целых два, что какое-то время он воспринимал как жуткую личную трагедию. И только благодаря поддержке и советам друзей, а также разработанной Романом сложнейшей компьютерной программе был найден подходящий выход. Расчет, конечно, получался несколько громоздкий, основанный на некоторых элементах человеческой косности и привычек, но при всей витиеватости и наглости мог элементарно сработать.
При приеме документов в военное училище требовалось наличие двух обязательных рекомендаций от людей, организаций и учебных заведений, к этому уполномоченных. То есть космодесантником мог стать человек, никогда не сидевший за партой, никогда не видевший мэрии, но имеющий на руках бумагу с подписью, например, наивысшего местного представителя дворянства. А вторую мог дать боевой ветеран, имеющий в наградном списке «Изумрудную ветвь» за высокие боевые заслуги. Тут тоже существовало два важных нюанса. Первый: рекомендации обязывалось писать от руки на гербовой бумаге, на которой имелись все данные претендента: в том числе и где, а самое главное, когда он родился. Ну и второе: если поступающий не набирал необходимого количества баллов на вступительных испытаниях, то он все равно не поступал. Но! Если количество баллов оказывалось обвально низким, то давший рекомендацию человек, несмотря на все его титулы и прежние заслуги, автоматически вычеркивался из списков уполномоченных. Общественные организации и учебные заведения под такие штрафные санкции не попадали. Поэтому личностные рекомендации поручители, даже уверенные в своих просителях, старались не давать под любым предлогом.
Следуя подсказкам друзей, Тантоитан сумел заранее организовать получение рекомендаций от посторонних людей. Он сумел поступить в школу уникальных воинов, в ученики к двум мастерам боевых искусств, однако при записи назвал иную дату рождения: десятое мая три тысячи пятьсот семьдесят второго, то есть сделал себя старше на год и десять дней. Школа находилась на противоположном конце Китланда, и три раза в неделю ему приходилось туда добираться на общественном флайере, но больше всего юношу устраивало, что его там усиленно учили, а не спрашивали метрику о рождении. К данному моменту он своим усердием и старанием добился таких высот в боевом искусстве, что оба наставника без малейших сомнений согласились дать свои рекомендации. Дело оставалось лишь за предоставлением им гербовых бумаг со всеми своими данными.
Вот для этого и понадобилось внести некоторые изменения в файл инспектора по кадрам. Понятно, что если бы защищенные от подделок бланки выдавали лично директор школы или тот же инспектор, они могли мельком взглянуть на дату рождения, задуматься и выявить «ошибку». Но весь расчет как раз и строился на том, что бланки выдавались, как правило, в секретариате интерната. А там посменно, через день, работали две девушки, которых совершенно не интересовали конкретные лица. Им полагалось сверять гербовую бумагу, выданную беспристрастным, опломбированным несколькими печатями безопасности ксероксом, только
