за столом. Вот ведь каверза? Краска смущения прилила к моему лицу и в комнате вдруг стало нестерпимо жарко. Я тайком взглянула на Лиама, и действительно отметила, что друг стал гораздо мужественнее выглядеть, хотя мы виделись совсем недавно.
– Не могу не согласиться, – чтобы окончательно не сгореть со стыда, пришлось сделать вид, что подливаю себе чай. Но, по-моему, Лиам пропустил мимо ушей мой скрытый комплимент. И слава богу.
Разговор особо не клеился. Наше домашние чаепитие напоминало светский раут, когда не знаешь, о чем бы еще спросить кроме погоды, но правила приличия заставляют глуповато улыбаться и делать вид, что тебе весело и интересно. По крайней мере так писали в немногочисленных женских романах, которые удавалось отрыть у Брага. Помню, как он засмущался, когда я спросила откуда у него в библиотеке такое чтиво. Как оказалось, иногда (а на практике почти всегда) народу не было чем расплатиться за его услуги. Вот и благодарили мастера, кто чем мог. По большей части народ в пустыни был не грамотный, и о чем там понаписано в этих книгах смутно представлял. Зато книга сама по себе (независимо от содержания) уже была ценностью. Одним словом, почитать у мастера было что.
– Может сыграем в Овари? – я вдруг вспомнила, о забытой игре, которую в детстве мы очень любили. К слову, я и сейчас была не прочь перекинуться с отцом парой партиек темными зимними вечерами, уютно расположившись возле очага.
Друзья разом одобрительно закивали. В глазах читалась искренняя благодарность – хоть что-то могло спасти этот вечер. Немного порывшись на антресолях, я бережно выудила малахитовую коробочку, украшенную традиционным орнаментом. По словам отца это сокровище досталось ему от его отца, моего дедушки. Правда я никогда его не видела, но всегда представляла этаким добрым старичком с пышной бородой и усами. В городе мы же играли в овари просто на песке используя найденные прямо на месте палочки и камешки. Мне кажется, все от мала до велика обожали эту игру. Наши мужчины за овари обсуждали события дня, решали возникшие вопросы и споры.
У меня была трехрядная дощечка из малахита, так что можно было играть втроем, и игральные камешки из зеленой бирюзы. Особая роскошь и красота.
По традиции, в лунки на доске для овари клали камешки, семена, стеклянные шарики – в общем, любые мелкие предметы. Ход здесь – имитация посева: игрок берет содержимое какой-либо лунки и раскладывает его в определенном порядке. Камни одинаковы, никому не принадлежат, и лишь от их количества зависит, можно ли сделать ход из этой лунки, захватить «семена» соперника или произвести другие действия.
Люди верили, что овари придумал сын первого человека на Земле, а потомки Ор напротив, – что сын первого Ора на Земле. Ночью доски выставляли на улицу, чтобы духи пустыни тоже могли сыграть.
Я взглянула на шесть пустых лунок в моем игральном ряде и положила в каждую по четыре зеленых камушка. Большие лунки по бокам
