хочешь, ханурик?» – ласково поздоровалась Людмила и, не слушая возражений, велела. – «Садись, налью.»
Борщ исходил чесночным духом на плите. Васька сглотнул слюну. А Люся уже щедро налила борща в эмалированную миску, отрезала толстый ломоть «Бородинского» и достала сметану из холодильника. Давно отвыкший от подобной обходительности Васька чувствовал себя мышью на пороге мышеловки. С одной стороны, хочется. Кусок сыра, т. е. женин борщ дразнил все органы чувств до одурения. С другой, непонятно, чем эта замануха обернется. Понадеявшись, как обычно, на авось, он шустро заработал ложкой. Людмила Марковна снисходительно смотрела на бывшего мужа свысока.
Как человек с 25-ти летним стажем семейной жизни и бывалый стратег семейных ссор она точно знала, что хорошо прирученный и приученный к семейной жизни мужик послушно ест из рук и стремится попасть в привычную обстановку домашних котлет и утренних склок.
Василий же, насытившись, лихорадочно пытался сообразить, с чего бы это случился такой аттракцион невиданной щедрости со стороны бывшей супруги. За последние дни он не сделал ровно ничего, за что Люся могла бы отблагодарить его тарелкой огнедышащего борща и стопкой постиранной одежды.
«Ну и где же ты на нее денег взял, проходимец?» – бывшая супруга явно пребывала в хорошем настроении.
«Каких денег?» – непритворно удивился Василий.
«Дураком не прикидывайся,» – ласково велела Людмила. – «Кредит ты взять не мог, взаймы тебе ни одна собака не даст. Спер что-ли? Или кинул кого? Если бандюков каких, то я тебя сама придушу.»
Ласковый тон Василия не обманывал. Придушит, и глазом не моргнет. Он по-прежнему не понимал, о чем речь.
«Почему сразу спер?» – оскорбился он. – «Может, заработал?»
«Ой, да не смеши меня. Тебе на нее полгода работать, если при этом не пить и не жрать.»
Василий совсем запутался, и чтобы не ляпнуть лишнего, прикусил язык.
«Ладно,» – после непродолжительного молчания зловеще молвила супруга и погрозила ему пухлым пальцем. – «Но учти, если что, то я не при делах. И машинку назад не отдам. Крутись сам, как хочешь.»
Поднявшись, Людмила Марковна удалилась из кухни с грацией маневрового тепловоза, бросив на прощание: «Помой тарелку.» Через полчаса Люся, нарисовав лицо, ушла на работу. Василий, погромыхивая непереводящейся в кармане мелочью, тоже вышел из дома. К хорошему быстро привыкаешь. Однако серьезно поправить его материальное положение волшебный карман не мог. Следовало решить проблему глобально – найти работу.
С начала лета Василий подвизался на рынке. Тут разгрузить, там погрузить, здесь поднести. Заработки были непостоянны и тут же уходили на сиюминутные нужды.
Рынок, словно отдельное государство в государстве, жил своей жизнью и был подобен бурлящему котлу, особенно по выходным. Хамоватые торговки отпугивали потенциальных покупателей автоматной очередью вопросов: «Что ищете? У нас все есть. А размер какой? На Вас есть чудные тунички.
