соврёт.
– Лучше молчи! – остановил он её порыв заговорить. – Мне совсем не интересно, с кем ты проводишь своё время, когда выходишь из моей квартиры. Я тебе: ни муж, ни папа, не начальник… чтобы ты передо мной отчитывалась. Если в моих силах тебе помочь, я это с радостью делаю: дам денег, отремонтирую, или куплю что-то новое, в конце концов – это не проблема. Но вот так нагло врать в глаза и пытаться усидеть на двух стульях… Ты хочешь и рыбку съесть и на него сесть…
– На кого? – обиженно спросила Марина, чуть не плача.
– Не важно! Ешь, давай и иди… телек посмотри, а я поработаю немного тут… на кухне. Мне через полтора месяца рукопись романа надо в редактуру сдавать, а я застрял на пятой главе, будто на развилке.
– Спасибо, я уже поела! Аппетита совсем нет что-то! Вызови мне такси…
– Как хочешь. Иди одевайся тогда! Моя рубашка тебя явно велика…
Мирослав не стал ждать, пока Марина соберётся и уедет, а тут же набрал номер Лиды. И снова оператор сообщил ему, что абонент вне зоны доступа. Он ещё раз перезвонил, но увы. Диспетчер такси, в которое он дозвонился только с третьего раза, обещала машину к подъезду не раньше чем через час. Из-за снегопада, мало кто из таксистов решался выезжать на дорогу: шины они предпочитали менять не по сезону, а по степени изношенности.
Мирослав сел на кухне за стол и открыл ноутбук…
***
Главный редактор журнала «WaY», вырывал последние волосы, на своей, почти уже лысой, голове. Ему было всего сорок пять, лучшие годы он провёл во всех мыслимых и немыслимых местах, добывая интересные материалы, и делая эксклюзивные репортажи, для всевозможных печатных журналов и газет. Семьёй он так и не обзавёлся; нервы были расшатаны; квартиры своей, хорошей, как таковой тоже, и жил он у мамы. Поначалу не было времени и желания, потом не хватало просто времени, а сейчас и того и другого с лихвой, а средств не хватает – он подсел на кокаин. Легкие наркотики уже не действовали и эйфория быстро заканчивалась. Ему нравилось курить марихуану, но от неё вся одежда пахла характерным запахом жженой конопли, и помещение или квартиру приходилось часами проветривать. Хотя сейчас его никто дома не ждал, мамы не стало год назад, но он домой не спешил. На кокаин он перешёл уже не ради удовольствия и остроты ощущений, а чтобы заглушить боль потери и чувство одиночества. Стоил этот «спасительный» порошок дорого, в неделю у главного редактора уходило на него около двух тысяч долларов. А если бы он мог себе позволить тратить больше, то делал бы это не раздумывая.
« Ах! Какая птичка улетела сегодня,– причитал он, допивая остатки виски смешанного с «кокой». – Я потерял ещё и помощницу стилиста! Такая креативщица была! Эх! Жаль…»
– Аркадий Степанович, я домой! До завтра! – донеслось из коридора.
– Стой, собака! – крикнул он секретарше. – Я тут главный редактор, когда скажу, тогда и пойдёшь!… Принеси мне виски, скотина! Я из-за тебя, черепаха ты редкозубая… потерял такую куколку,– он уже чуть ли не плакал. Перекинувшись через рабочий стол и схватил портфолио
