он наставницу, запихивая провода в карман желтой курточки. – Я беседовал с Якоревым и Кацем. Они разделяют мою теорию, считают – она достойна публикации и собственной серии опытов. Что скажете, голубушка? – Малыш хитро сощурил черные глазенки.
Дора чуть не прыснула, как презабавно он выглядел. Конечно, он из мигрантов, наверняка тоже клон. Но как удивительно слышать умные фразы от карапуза!
– Валяйте, Евгений Егорович. Передайте Оксане Васильевне – я даю добро, – без особого энтузиазма ответила Ника, желая поскорее отделаться от просителя. Малыш расплылся в улыбке и со всех ног помчался по коридору, мелькая белыми подошвами кроссовок.
В ответ на удивленные взгляды девочек Ника только усмехнулась и снизошла до пояснения:
– Профессору Украинову девяносто четыре года, два из которых он живет в новом теле. Его двойник благополучно пойдет этой осенью в первый класс. А этого очаровательного ребенка через год мы планируем допустить до операций. Медик он гениальный, не раз успел доказать.
– И вы так просто об этом говорите! – поразилась Машка.
– Это давно не чудо. Мы принимаем мигрантов, быстренько выясняем, чем они полезны, и приспосабливаем работать на благо новой родины.
Миновав еще один зал, Ника остановилась возле единственной двери посреди коридора, освещенного тревожным красноватым светом. Прислонилась спиной к стене, скрестила на груди руки, кого-то ожидая. Девушки тоже расслабились. Их наставница, напряженная в такси, сейчас, похоже, уверилась – она на своей территории. Ничто и никто не способен ее вывести из себя.
– Почему со мной все по-другому? – вернулась к начатому разговору Дора.
– Ты взрослая. Первая взрослая мигрантка-клон. Ты переместилась, сохранив реальный возраст, и тем уникальна, – снисходительно объяснила Ника. – Особых знаний не несешь, мы уверены. Хотя протестировать тебя не откажемся. Но есть еще кое-что, ради чего некоторые готовы биться за контроль над тобой. Об этом я скажу позже. Сейчас будь добра, нагруби павлину, по вине которого мы прервали чудесное путешествие по городу.
На красивом лице Ники промелькнула брезгливая неприязнь. Доре даже стало интересно, к кому можно так относиться. А наставница продолжала:
– Учтите, мухоловки, как бы вам Бронька ни понравился, он очень гадкий человек.
– Тогда зачем… – начала Маша, но Вероника положила ей руку на плечо и показала глазами вправо.
– Какие люди пожаловали в мое скромное убежище! Соскучился, поди? – громко произнесла она за миг до того, как из-за поворота появился нарушитель их спокойствия.
Дора не спешила поворачивать голову. Ей было интересней понаблюдать за реакцией наставницы. А Маха растаяла! Глаза распахнула, лишний раз вздохнуть боится. Ника лучезарно улыбнулась, но видно было, с каким удовольствием она дала бы пинка тому, кто двигался к ним по коридору. Пожалуй, невежливо отворачиваться от гостя, на которого так забавно
