тянул время, чтобы подольше побыть с той, что украла его сердце.
Уже у подъезда он легонько приобнял девушку, прощаясь:
– До завтра…
– Пока, Горнов, увидимся, – и вновь Сеня улыбнулась и убежала.
«Ну что ты с ней будешь делать!» – Платон усмехнулся, поправил волосы и отправился домой. Было уже около десяти вечера, да и мама звонила и интересовалась, куда это он пропал.
О том, что у нее завязались отношения, Есения предпочитала отмалчиваться, не откровенничая даже с собственной матерью. Анна Викторовна, напротив, очень живо стала интересоваться, куда это Сенька стала пропадать практически каждый вечер и откуда возвращается с такими горящими глазами.
– Ой, мам, да какая разница. На роликах катаюсь, место классное нашла, – лукавила школьница, лишь бы поскорей отделаться от маминых расспросов. Она прекрасно понимала, что мама вряд ли разделит ее увлечение Платоном, зато задаст кучу ненужных вопросов и вообще будет докапываться по любому поводу.
У девушки часто создавалось впечатление, что у Анны Викторовны вовсе нет никаких дел кроме работы и отслеживания, где и с кем она гуляет. Чуть ли не каждый вечер Есению ожидал допрос с пристрастием. Причем это было не какое-то дружеское участие в жизни своего ребенка, а просто-напросто требование отчета: где, с кем и почему.
Однако у мамы было другое мнение на этот счет, и вскоре она показалась в дверном проеме. Уперев руки в боки, Анна пристально смотрела на дочь, пока та, наконец, не пригласила мать в комнату.
– Так, я внимательно тебя слушаю, – довольно твердо произнесла женщина, – кто этот мальчик, с которым тебя видели в паре кварталов от дома? Да еще и на роликах! Ты, вообще, в своем уме?! Там же оживленное движение!
Сеня шумно вздохнула.
«Ну вот. Снова дурацкие нравоучения. Туда не ходи, с этим не общайся. Можно подумать, она хоть что-то о нем знает. Это мне он прохода не давал с самой началки! Сама как-нибудь разберусь!»
– Молчишь, значит, – Анна Викторовна, прищурившись, посмотрела на дочку, – ну-ну, ну-ну. Что ж, твое дело.
С этими словами женщина вышла из комнаты, нарочито громко закрыв за собой дверь.
– Му-му, бе-бе-бе, твое дело…пффф, – передразнила Есенька мать и достала из портфеля учебник по русскому: надо было дописать упражнение, которое она пообещала сделать еще днем.
Глава 5
А что же Платон?
На самом деле еще тогда, в их первую встречу в начальной школе, в нем зародилось страстное желание, чтоб эта девочка – а тебе уже и девушка – была рядом с ним во что бы то ни стало.
Честно говоря, он и сам себе не мог дать логического ответа, зачем и почему. Просто вот хотел – и все. Хоть ты тресни, хоть расшибись.
В тот день, когда она, Есения, наконец ответила ему согласием, он испытал всю гамму феерических чувств от тихой радости до небывалого восторга.
Приехав домой, парень еще несколько часов кряду занимался какими-то сборками и склейками авиамоделей, которые до этого давно забросил, потом читал какую-то фантастику,
