пожал плечами. Растворимый остался у Натальи Васильевны, но там я был охранником, а здесь я – шеф.
Когда мы пили кофе, я, наконец, решился ради общего дела пожертвовать своей тысячей баксов, заработанных у Натальи Васильевны.
– Сегодня поедем покупать компьютер. Работать на нем вам, так что, и выбирать будете вы, Леночка.
Она обрадовалась, завелась и обрушила на меня все знания, которые получила за три года учебы. Моего внимания еле хватило минут на пятнадцать, потом я нещадно зевал, прикрываясь пустой чашкой.
Меня спас телефон. Я снял трубку, выслушал приказ быть на месте через двадцать минут и три-четыре коротких гудка, после чего радостно повернулся к Лене.
– Поход отменяется. У нас первый клиент.
Я не ждал клиентов так рано, поэтому нарядился в джинсы и, к счастью, белую рубашку. Лена тоже не ждала, но была празднично покрашена и сверкала коленками. Оставалось оформить ее пустой без компьютера стол. Мы быстренько перекинули к ней телевизор с видиком, и у меня осталось время сбегать за цветами.
Лена сама составила из всего этого какой-никакой натюрморт, уселась за стол правым плечом вперед и, изогнувшись в пояснице, приняла интригующий вид.
– Ну, как?
– Клиент – дама. Губки бантиком надо делать мне.
– Вы – мозг агентства, шеф, а я – его тело, – нравоучительно сказала Лена. Наверное, она это вычитала в учебнике по секретарству.
– Я бы предпочел, чтобы вы были лицом. Значит, так, она заходит, вы…
– Я все запомнила, шеф. Не волнуйтесь.
Она снисходительно улыбнулась.
Наша первая клиентка выглядела, как самая, что ни на есть, настоящая Дама.
Черный костюм, ослепительно-белая рубашка с черным галстуком, черная шляпка с вуалью, из-под которой глядели умные, внимательные глаза. Ничего лишнего, никаких рюшечек-висюлечек кроме внушительного перстня на пальце.
Я встал.
– Доброе утро, дорогая мадам! Прошу…
– Это и есть ваш офис?
Ушат, озеро, Ниагара презрения!
– Агентство, с вашего позволения, мадам. А это я называю кабинетом.
– Кабинетом? А себя вы называете частным детективом? В таком виде?!
Я испугался, что сейчас она крикнет: «Вон отсюда!», и начал оправдываться:
– Мы недавно открылись, дорогая мадам, и не ждали так рано… К тому же, сегодня немного жарковато, поэтому я позволил себе расстегнуть одну… три пуговицы на рубашке.
Я торопливо застегнулся.
– А эту немытую девицу на входе вы как называете?
Она все еще не садилась. Ее глаза, в общем-то, совсем не умные, а скорее, даже какие-то рыбьи, пристально глядели на меня сквозь кольчугу вуали.
Сверчок у меня в груди расправил лапки и тихонько зажурчал. Я, пожалуй, впервые обрадовался, что он не покинул меня. Конечно, я не выбирал Ленку из тысяч, но и не схватил первую попавшуюся Вардаеву.
– Секретаршей. А вас я называю мадам. Садитесь же! – Это прозвучало несколько раздраженно.
