авторитетские кликухи вроде Всеволод Большое Гнездо и Иван Калита постепенно выходили из моды. Вместо этого принято было брать гордые никнеймы вроде Дмитрия Донского.
Большое внимание Фоминго уделил истории киллерства на Руси. Этот институт был уважаемым и востребованным. Первое упоминание о заказном убийстве в «Песне о вещем Олеге». Фоминго предположил, что не гробовая змея, а специальная мини-стрела с пуховой оправой, начиненная ядом, вывела из строя неугодного князя. Потом пострадали Борис и Глеб – молодые авторитеты, за которых проголосовала сходка. А еще она обязала Святополка Окаянного отдать Борису и Глебу общак. Но тот промотался и, не желая выглядеть падлой в глазах братвы, нанял киллеров, убил братьев, а потом сказал, что как раз перед этим рассчитался с ними. А убийство повесил на придорожную банду-отрицаловку.
Основой финансово-хозяйственной деятельности группировок был рэкет. Историки позже придумали более благовидное название для этого рода деятельности. Оброк звучит приятнее на слух. А десятина так вообще – благородно и возвышенно. С династией Романовых, по мнению Фоминго, началось давление на подлинных хозяев жизни, власть потихоньку переходила к активизировавшимся аристократам. Это прозападное влияние. Петр Первый попытался примирить бандитский мир с миром официальным и стать полноценным императором – над всеми.
Его сестра – хозяйка московской малины Сонька – держалась прежних порядков и вместе с большой вооруженной бригадой пыталась устроить переворот. Ее ошибка в том, что жила прежними древнерусскими понятиями и поэтому назначила Петру стрелку, которую потом историки назвали стрелецким бунтом, запутавшись в терминологии. На стрелку молодой авторитет не собирался. Он накрыл врагов до нее – по хатам. Но порешив тех, кто звал на стрелку, и захватив официальную власть, Петр понял, что в изоляции от Запада долго не протянешь, а по понятиям западные люди якшаться не станут. Для того, чтобы разрушить прежние порядки, Петр создает мощнейшую питерскую криминальную группировку, собрав по стране всех отморозков и беспредельщиков. Попутно Петр вывозит в Европу через Меншикова общак и отмывает в местных банках. Прежде всего в голландских. Увлечение флотом – просто красивая ширма для осуществления финансовых махинаций в этом регионе. Попутно Петр борется со старыми воровскими понятиями и закрывает многие монастырские малины, упраздняет должность главного крестного отца – патриарха.
С эпохи Петра исконная русская воровская жизнь потихоньку уходит в подполье. Она по-прежнему имеет влияние на общественную жизнь, но уже не контролирует ее. Да и сами авторитеты, воры в законе и простые шестерки все больше тяготеют к государственной службе. Их дети порывают с традициями блатной жизни, что создает духовный раскол в обществе. Этим и объясняет Фоминго русскую революцию. Из воровского мира ушли, а прежние понты остались. От отцов, дедов и прадедов. Так, оказывается, Ленин был дальним отпрыском крупного казанского вора в законе Ульяшки
