style="font-size:15px;"> Только погибшие, чьи тела после похоронных обрядов возложили на погребальный костер, обретали достойное посмертие и могли возродиться в следующей жизни. В противном случае они навсегда становились пленниками в загробном мире. Никто никогда больше о них не слышал. И только мне не повезло заполучить в качестве собеседника призрак убитого врага.
Как бы там ни было, когда дело касалось Лидиана, мне хватало беспокойств и без образа его до сих пор бьющегося сердца.
– Он не может до конца покинуть этот мир, пока вся плоть не окажется сожжена, – пояснил Доннар. – Кроме того, призрак привязан именно к тебе. Но думаю, ты уже это знаешь.
– Лидиан постоянно твердит что-то непонятное, – возмущенно пожаловалась я. – И насылает образы, как мир рушится, а людей выворачивает наизнанку. Иногда их крики становятся такими невыносимо громкими, что череп едва не лопается изнутри. Повсюду царит смерть. Все взывают о помощи, но я даже не представляю, что происходит!
– Я предупреждал, что в будущем тебя ждет нелегкий путь, – помолчав немного, печальным и сочувственным голосом напомнил Доннар.
– Ты знаешь, что со мной творится? – с отчаянием спросила я его. – Почему возникают эти видения?
«Потому что я теперь являюсь частью тебя, Яннеке».
– Нет! – воскликнула я, не слишком заботясь, что кто-то может услышать. – Замолчи! Я не с тобой разговариваю.
– Но Лидиан действительно является частью всего происходящего, – тихо заметил темный альв.
«Видишь, все сводится к моей персоне. Я знаю то, что тебе неизвестно. Если только…»
– Если только ты не хочешь стать такой, как он, – каким-то образом Доннар завершил предложение Лидиана, хотя слышала призрака только я.
– Мне нужны объяснения, – требовательно произнесла я, стараясь не показывать, как дрожат руки.
Хель всех забери, неужели желание в кои-то веки избавиться от издевательств моего мучителя такая уж большая просьба? Разве тяжело Норнам было сплести нить моей судьбы таким образом, чтобы подарить хоть немного покоя? Почему я обречена на проклятие вечно ощущать присутствие злейшего врага? Он умер. Мертв и закопан в землю и все же сумел вернуться и снова приняться за свое любимое занятие: терзать меня.
– Я не могу рассказать, – ответил темный альв. – Но могу показать.
– Я уже однажды попалась на эту удочку. – Я отступила на шаг, почувствовав прилив страха. – Прости, если больше не испытываю желания подвергаться пыткам, пусть и воображаемым.
Вспомнились и железный нож с рукояткой из оленьего рога, торчавший из груди отца, и заявление, что мы все являемся монстрами, и видение моего собственного тела, покрытого ранами и медленно таявшего в воздухе… Да, показанного Доннаром мне хватит до конца жизни.
– Боюсь, отказаться ты не имеешь права, – он протянул ко мне руку, блеснули острые когти. – Ты обязана увидеть. Обязана.
– Или что?
