что ты… Все это я делаю для себя, по большей части. Я ведь эгоист.
– Ты о чем?
– Если с тобой что-то случится, мне не нужна будет жизнь. Поэтому так стараюсь.
Почему-то меня смутили эти слова, и я опустила глаза. Наступила пауза.
– Ты так отшатнулся от меня сегодня днем. Я подумала…
– Нет! Прости меня, – перебил Влад. – Я столько лет жил с мыслью, что обречен быть одиноким, без взаимных чувств другого человека, что твой поступок выбил меня из колеи. Он показался чем-то невозможным, нереальным. Я не понимал, как себя вести и что об этом думать.
– Как странно. Мне тоже всегда казалось, что я рождена для одиночества и никому не нужна. И даже свыклась с такой мыслью.
– Выбрось эту мысль. Все не так, – покачал головой Влад. – Ты нужна. Нужна миру, людям.
Я посмотрела на светящееся искреннее лицо брюнета. Взгляд его черных глаз проникал в самое сердце и разливался приятным теплом.
– А тебе… я нужна? – вдруг сорвалось с моих губ.
В глазах Владимира снова появилась боль.
– Ты даже не представляешь как…
Потянувшись, я прильнула к его губам, сделав это совершенно неосознанно. Сначала Влад застыл на месте, как тогда днем, затем осторожно прикоснулся ко мне и обнял. Это было безрассудством с моей стороны. Почему я так себя веду? Неужели я влюблена? Ведь это так называется?
Оторвавшись от губ, я прижалась к широкой мужественной груди и тихо произнесла:
– Прости. Не могу разобраться в своем поведении, но к тебе так тянет…
Влад крепко прижал меня к себе.
– Зачем ты оправдываешься? Ты сделала меня самым счастливым в мире! Хотя бы на миг я почувствовал себя нужным кому-то. И этот миг очень дорог. Ты подарила мне обычное, но недоступное человеческое счастье.
– Почему на миг? – переспросила я.
Владимир задумчиво провел рукой по моим волосам.
– Жизнь так изменчива, Вики, все меняется. Завтра ты уедешь. И никто не знает, когда мы встретимся вновь. Но ты навсегда останешься в моем сердце, прошу, помни об этом.
С трудом сдерживая эмоции, я уткнулась в грудь Влада. Что-то происходило, что-то странное и ощутимое. Между нами, или в мире, или во мне – сложно было понять. Но я чувствовала: что-то меняется, и эта перемена имеет большую силу.
– Замерзла? Тебя всю трясет, – обеспокоенно заметил Владимир. Подняв голову, он присвистнул, и через минуту к нам подбежал Варлен. Забравшись на коня, мы поехали обратно, не проронив больше ни слова. Влад прижимал меня к себе, время от времени нежно целуя в затылок и согревая особым теплом.
– Эта тварь выманила ее из дома! – возмущался Владимир, шагая по комнате, как черный маятник. – Но чувствую, это была последняя вялая попытка. Если бы не камни, я бы мог не успеть.
– Почему ты отдал ей браслет? – негодовал Александр. – Это должен был сделать я!
– Да кто тебе это сказал? – перебил Влад.
