вовсе я не толстая, – Натка, уже успокаиваясь, огладила свои бока. – Так, идем пить кофе с пирожными, мы еще можем себе это позволить, а нервы надо как-то успокоить, я такой стресс пережила, ты не представляешь…
– Прекрасно представляю, – я возразила, но не против кофе с пирожными.
Запить-заесть пережитый ужас представлялось правильным решением.
Ух какая страшненькая бабуська явилась мне в зеркальном омуте примерочной кабинки… Как вспомню – так вздрогну! Неужели я действительно становлюсь такой? Ладно, положим, сейчас виноваты кривые зеркала и плохой свет, но что будет через десяток лет?
– Надо что-то делать, – поразительно точно попав в мои скорбные мысли, вздохнула Натка, когда мы уже сидели в кафе. – Я не хочу становиться некрасивой бабушкой. И не смогу! Я, если буду видеть в зеркале такой ужас, руки на себя наложу! Дряхлые, морщинистые руки в пигментных пятнах, со скрюченными пальцами, изуродованными артритом…
– Ну, ну, Остапа понесло, – я усмехнулась, но невесело. Видение морщинистой бабули в зеркале преследовало и меня тоже. – Не драматизируй, пожалуйста. Для своих лет ты на редкость хорошо выглядишь.
– Вот! Для своих лет! – Натка голосом выделила местоимение. – А мне уже… не буду говорить, сколько, ты сама прекрасно знаешь. И я должна наконец устроить свою личную жизнь.
– У тебя есть Таганцев, – напомнила я. – Выходи за него замуж – и все устроится.
– Надолго ли? – Натка вонзила вилочку в пирожное и яростно расковыряла его. – Костя моложе меня на несколько лет…
– Всего на три года!
– А мужики даже жен-ровесниц со временем бросают, потому что те им кажутся слишком старыми! – Натка выпила кофе, как водку, – залпом, и с вызовом пристукнула чашкой по столу. – Ну, выйду я сейчас за Таганцева, и что меня ждет лет через десять? Развод и одинокая старость?!
– Костя не такой.
– Все мужики такие.
– Не все! Некоторым важнее не красота, а доброта, заботливость, душевная близость…
– Я физической хочу…
– Одно другому не мешает.
Натка задумалась, и я наконец тоже попробовала пирожное. Вкусное… Интересно, много ли жира оно добавит моим бокам?
– Как ты думаешь, почему Таганцев влюблен в меня, а не в какую-нибудь заботливую замухрышку с добрым сердцем? – спросила вдруг Натка.
Рот у меня был занят пирожным, и я только поморгала, побуждая ее продолжать.
– Потому что я красивая, – не дожидаясь ответа, сказала сестра. – Позволь напомнить, что у Кости был выбор – с тобой он познакомился раньше, чем со мной. И, если бы он ценил душевные качества выше, чем физическую красоту, то это ты, а не я, сейчас решала бы, выходить за него замуж или нет!
Я поперхнулась пирожным и закашлялась.
– Извини, если обидела. – Натка похлопала меня по спине.
– Ни… сколько…
Я утерла выступившие на глазах слезы и отхлебнула кофе,
