разложенное в специальные углубления оружие – автоматические пистолеты с длинными рукоятками. Что-то подобное Джиму приходилось видеть в кино.
– Что, интересно? – раздался голос дяди Эдгара.
– Ой! – испугался Джим. – Я не специально! Оно само.
– Что ты делал перед тем, как отскочила крышка?
– Я? – Джим стал лихорадочно вспоминать. Ему было неловко, что он залез в какие-то дядины секреты. – Я смотрел вон на ту картину и, чтобы не мешали блики на стекле, шагнул назад и…
– И взялся за стол, – догадался дядя.
Он закрыл крышку и, встав рядом с Джимом, попятился, чтобы повторить его движение, – крышка щелкнула и открылась.
– Да, – произнес дядя и вздохнул. – Этого я не предусмотрел. Нужно будет переделать.
– Дядя, а зачем вам эти пистолеты? Да еще так много.
– Их не много, просто они разные. Каждый предназначен для решения своей задачи.
– Но вы же работаете в тыловой службе…
– Работаю, друг мой, работаю. Потому и готовлюсь защищать себя, если что. Я ведь по краю хожу: и этот дом, и автомобиль, и дорогие девочки – это в какой-то мере жизнь взаймы.
Джим внимательно слушал, но почти ничего не понял, разве только про дорогих девочек.
– Ладно, иди спать, а то завтра встать придется очень рано. Но про этот секрет, разумеется, никому ни слова. Даже Тони.
– Я про это даже думать забуду… Уже забыл.
– Ну и хорошо.
23
Ровно в шесть утра Джима и Тони разбудил дядя Эдгар. Громким командным голосом он погнал их под холодный душ и проследил, чтобы никто не включал горячую воду. Друзья отчаянно вопили, однако другого способа привести их в порядок не было. Потом был скорый завтрак, состоявший из бутербродов и горячего кофе. Уже в холле дядя Эдгар раздал им листы бумаги и авторучки.
– Сейчас под мою диктовку будете писать заявление с просьбой о приеме на курсы военной специализации, – сказал он.
После того как заявления были написаны, полковник Форсайт начал инструктаж.
– Запомните следующее: если вас спросят, собираетесь ли вы посвятить свою жизнь службе в армии, вы должны сказать, что, безусловно, собираетесь. Понятно?
– А мы разве собираемся? – спросил Джим.
– Думать вы можете все, что угодно, но говорить – лишь то, что следует. Это понятно?
– Понятно.
– Потом вас спросят – не хотите ли вы подписать пятилетний контракт заранее, до окончания курсов, и вы опять должны сказать, что просто мечтаете об этом.
– И все, нас примут? – не унимался Джим.
– Не спеши, – сказал дядя, поправляя безупречный узел на своем полковничьем галстуке. – Еще они спросят у вас о том, какую вы хотите получить военную специальность, а именно – в подразделении технического обеспечения, в подразделении материального
