говорил со мной в тиши,
Когда я бедным помогала
Или молитвой услаждала
Тоску волнуемой души?
(Радостно)
И в это самое мгновенье
Не ты ли, милое виденье,
В прозрачной темноте мелькнул,
Приникнул тихо к изголовью?
(Живо, с надеждой, радостно)
Не ты ль, с отрадой и любовью,
Слова надежды мне шепнул?
(задумалась, грустно)
Кто ты? Мой ангел ли хранитель?
Или коварный искуситель?
Мои сомненья разреши…
(Садится за стол, задумывается, пауза)
Быть может, это всё пустое…
Обман неопытной души.
И суждено совсем иное…
(Пауза, потом решительно, но спокойно)
Но так и быть! Судьбу свою
Отныне я тебе вручаю,
Перед тобою слёзы лью,
Твоей защиты умоляю…
(Пишет, вслух проговаривая последние строки письма)
Вообрази: я здесь одна,
Никто меня не понимает,
Рассудок мой изнемогает,
И молча гибнуть я должна.
Я жду тебя. Единым взором
Надежды сердца оживи
Иль сон тяжёлый перерви,
Увы, заслуженным укором!
Кончаю! Страшно перечесть…
Стыдом и страхом замираю…
Но мне порукой ваша честь,
И смело ей себя вверяю…
Задумалась, поникла головой. Скоро рассвет. Отпила немного остывшего чаю. Прижимает к груди написанное письмо, запечатывает.
Рассказчик
(Пока Татьяна за столом занята письмом)
Она зари не замечает,
Сидит с поникшею главой
И на письмо не напирает
Своей печати вырезной.
Но, дверь тихонько отпирая,
Уж ей Филипьевна седая
Приносит на подносе чай.
Утро наступает, в комнате светлеет, раздаётся голос няни за кулисами
Филипьевна
Пора! Пора-а! дитя моё, вставай!
(появляется с подносом и чаем, подходит к столу, ставит чай, говорит радостно)
Да ты, красавица, готова!
О пташка ранняя моя!
Вечор уж как боялась я!
Да, слава богу, ты здорова.
Тоски ночной и следу нет.
Лицо твоё как маков цвет!
Татьяна, выпив чаю, ставит на конверте свою печать, поднимается. Решительно подходит к няне
Т а т ь я н а
Ах, няня, сделай одолженье.
Филипьевна (встаёт, живо, участливо)
Изволь, родная, прикажи.
Т а т ь я н а (волнуется)
Не думай. Право. подозренье.
Но, видишь…
