на папке и показал Сафоненко несколько фотографий. Тот побледнел, брезгливо поморщился и, вздохнув, покачал головой:
– Вы не сможете раскрыть преступление, пока не постигнете это искусство. Нужно погрузиться в мир кукол!
Майор умоляющим взглядом посмотрел на Веру. Ему некогда было «погружаться». Его ждала гора дел, которая норовила вот-вот завалить Валентина Викторовича Прудникова выше головы. И вообще… Эти фарфоровые мордашки, эти рюшики и оборки – бабское все это. Пусть этим занимается Лученко, ей все это явно нравится, стало быть – ей и карты в руки. Пусть консультируется у этого «никаса сафронова» киевского разлива.
Вера только мельком глянула на майора и сразу поняла ход его мыслей. Это ведь она привела его сюда. Неделю назад Валентин попросил ее стать консультантом по серии странных убийств. Она долго колебалась, так как пообещала себе в сотый раз: «Больше никаких расследований, никакого геройства!» Однако не выдержала. Жизнь без приключений и интересных загадок становилась пресной…
Поскольку дела нельзя выносить из следственной части, ей пришлось день за днем приезжать к Прудникову на работу, изучать материалы. Через несколько дней она сказала:
– Валя, боюсь, я не смогу тебе помочь.
– Почему? – расстроился Прудников.
– Во-первых, по двум случаям трудно делать определенные выводы. Это звучит немного цинично, но статистики нужно больше, а я так понимаю, что ничего подобного до сих пор не происходило.
– Ну, допустим…
– И во-вторых, я не нахожу в материалах характерных признаков маньяка. Никаких зацепок. В его действиях не хватает некоторых специальных составляющих.
– Может, именно потому, что статистики мало?
– Может быть. Но… Если это не маньяк?
– А кто же? – глупо спросил майор.
Вера пожала плечами.
– Есть еще один вариант: я в этом случае оказалась недостаточно компетентна как психиатр.
Валентин удивился, как легко она это заявила. Не боится быть некомпетентной, не боится ошибаться… Вот бы ему так!
– И все-таки подробнее. Мне же надо что-то докладывать генералу об этом сумасшедшем.
– Ну, есть некоторые нюансы. Например, это вовсе не обязательно невменяемый человек. Как дипломированный психиатр, я тебе точно могу сказать: лишь один, от силы два маньяка из сотни невменяемы. Причина маниакальности может быть в изменениях, которые происходят в головном мозге, в смещении центров, отвечающих за сексуальность и агрессию. И не только. Если это первые убийства для него, то он еще не полностью сделался маньяком, он на полпути, понимаешь? Что-то заставляет его быть чудовищем и отнимать чужие жизни, но что-то в нем пока еще сопротивляется. Такое тоже возможно.
Прудников был заметно раздосадован. Тогда Вера Лученко предложила:
– Давай обратимся за помощью к моему старому учителю, профессору Тужилову. Он
