ев бежал горячий пот. Все попытки освободиться она уже оставила. Она не спала, но открывать глаза не имело смысла, вокруг была мгла как ночью на кладбище. И лишь под стальной дверью едва мерцала тусклая полоса желтого цвета. Она не знала какой сейчас день, и когда наступит вечер. По ее щекам текли слезы, на лбу образовались маленькие похожие на алмазы капельки пота. Ее сердце билось как барабанная дробь. Она не знала где она, как здесь очутилась, и что будет дальше. Она приподняла одну ногу согнув ее в колене, а после вторую ногу, и присела на корточки, ее вспотевшая спина уткнулась в угол. Вдруг у нее зачесался нос, она опустила правую руку, цепь наручников напряглась до упора, а скоба давила на ее вену. Она едва коснулась подушечкой правой руки и потерла кончик носа. После она приподняла руку вверх, и боль на вене куда давила скоба от наручников прекратилась. В помещении где она находилось было душно и жарко. Порой ей приходилось широко открывать рот, чтобы поймать больше воздуха, потому что запах царивший в помещении напоминал подвальный, канализационный запах. Ее даже от этого запаха подташнивало. Она открыла рот и попыталась дышать всей диафрагмой. Она не знала сколько она так продышала. Но воздух как будто испарялся. Десять, а может двадцать минут назад она дышала открытым ртом, и в помещении было так много воздуха, а теперь его не стало совсем. Как будто раскаленное пекло сжигало его как огонь сжигает бумагу. На удаление кажущимися бесконечными, она вдруг услыхала тонкий похожий на шум сверчков шипящий звук и поняла, что это воздух, проходящий через горло в легкие и затем при выдохе возвращающейся назад в виде коротких лихорадочных вздохов. К ее потным красным щекам прилипли пряди черных волос. Спустя час она уже лежала на полу в синих потертых джинсах и в белом вязаном свитере. Ей не давали покоя неприятные мысли. Воображение в ее мозгу рисовало страшную картину, что должно случиться.
Беспомощное положение, в которое она попала вызывало у нее ярость, и как она не старалась убить время, сосредоточившись на чем-то другом, отчаяние все время напоминало о себе, не давая отвлечься от ситуации, в которую она попала. И вдруг стальная дверь заскрипела и отворилась. Она отчетливо услышала щелчок. Тусклый желтый свет ударил ей в глаза и на миг как мощный яркий галоген ослепил ее. Она закрыла глаза, а потом открыла, потом снова закрыла и открыла, и эту процедуру она повторила минуты две, и поморгав глазами она открыла их снова привыкла к свету. Внутрь зашел он. Он протянул свою здоровую руку и щелкнул выключатель, через несколько секунд в помещении под потолком заморгали лампы дневного света. Внутри был настоящий ад. Комната была площадью около ста квадратных метров. Он обставил свою личную комнату пыток с большой тщательностью: слева –цепи, металлические петли на потолке, рядом стоял стол с кожаными ремнями, где он мог привязывать своих жертв. В дальнем правом углу было прямоугольное примерно метр на два окно, с толстым мощным стеклопакетом. В дальнем левом углу стояло видеооборудование, студия записи. В глубине комнаты имелось сваренная из стальных прутьев арматуры, и выкрашенная в темно-зеленый цвет клетка, где он мог часами или сутками держать своих жертв и издеваться над ними, справа от стальной выкрашенной в черный цвет двери стояла двуспальная кровать, около кровати на дубовой покрытой лаком, выкрашенной в леопардовый цвет тумбе стоял плазменный телевизор со встроенным DVD-проигрывателем. Справа от телевизора стоял скрученный из металлических металлоконструкций шкаф на котором лежали DVD диски. А в левом крайнем углу от тумбы старый проржавевший змеевик. Она не видела его лица, на его лице была черная маска. Он взглянул на нее, своими серо-стальными очами. Ее заплаканный взгляд выражал бесчувственность как две серые таившие ледышки в конце марта. Она не знала сколько ему лет, но это был взрослый мужчина на вид сорока с лишним лет. Он, был с короткой стрижкой «ежиком» он был здоровый как «терминатор» широкоплечий под два метра ростом. При видя его в ее мозгу мелькнуло две мысли: либо он очень долгое время занимался бодибилдингом, а вторая мысль говорила о том, что возможно он вояка из спецназа ГРУ. На нем были одеты комбинезон с застежками на плечах, а сверху черной майки была одета бирюзового цвета куртка. Он остановился около нее и разглядывал ее. Скорее сверлил ее своим мощным взглядом. Не говоря ни слова, спустя пять минут он снял с себя куртку кинув ее на пол около двери.
Подойдя к столу, он открыл ящик изъяв из него белые, одноразовые хирургические перчатки, а после он натянул их на свои мощные ладони. Он подошел к ней в плотную, и начал гладить сверху вниз ее длинные, черные волосы. Она напрягла скулы лица, так как будто под ее щеками шел электрический разряд. Жилы на висках натянулись как басовые струны внутри рояля. По лбу через нос скатывались до нижней губы градовые капли пота. Она опустила глаза вниз. Он смял ладонь в кулак, как бы сцепил замком ее волосы и дернув назад поднял ее заплаканный, испуганный вид. Она тут же скопила во рту слюну и плюнула ему в лицо. Плевок угодил ему в нос. В ответ он с размаха ударил ее тыльной стороной ладони по щеке. Ее голова по инерции резко повернулась вправо, она потеряла сознание.
Спустя часа два резкий поток воды ударил ее в лицо, приведя в чувство. Она открыла глаза, сделала несколько резких вздохов и выдохов. Дернув руками, она не могла пошевельнуться,
