официантка, – простите, я всё исправлю, – на её глазах появились слёзы, – я первый день работаю, всё, меня теперь уволят.
– Где у вас туалет? – спросила Мира, стараясь не расплакаться вместе с официанткой.
– Давайте я вас провожу, – быстро ответила она, – в нашем зале он занят, там сейчас засел какой-то человек и уже полчаса оттуда не выходит. Мы даже думали вызывать охрану, пусть разбирается. Вы сходите в соседний, китайский зал, там сегодня небольшое торжество, но гости выкупили его полностью. Думаю, в нём вы легко попадёте в туалет без всякой очереди.
Вздыхая, Мира вышла в круглый холл ярко-оранжевого цвета, обозначающий серединку цветка. От расстройства из головы совершенно вылетело, куда сказала заходить официантка. Вдруг из двери, за которой, видимо, была кухня, вышла кошка, ну как вышла, одарила своим появлением, как королева. Красивая, трёхцветная, так же торжественно эта высокомерная красавица подошла к Мире и потёрлась о её ногу.
– Что, почуяла еду на моей юбке? – упрекнула животное в корысти Мира. – Прости, облизать не дам.
Она не любила кошек, считая их слишком своенравными домашними животными, куда лучше собаки, преданные, весёлые, всегда рядом с хозяином, а не только тогда, когда питомцу хочется есть. Решив, что юбка не ждёт и её ещё можно спасти, Мира осторожно зашла в соседний зал. В нос ударил резкий запах смеси корицы, имбиря и чего-то ещё, возможно, аниса.
«Может, индийская кухня ещё и ничего, – промелькнуло в голове у девушки, – если китайская так резко пахнет, то есть её, скорее всего, вообще невозможно».
Но что-то ещё неестественное было там, что-то настораживающее. Оглядевшись, Мира увидела, что единственный столик в этом зале, который был занят, странно выглядит, через секунду до неё дошло: все люди, сидящие за столом, лежат головами в своих тарелках. Решив, что пора громко кричать и звать на помощь, она открыла рот, но стала без чувств опускаться на пол, не имея ни грамма силы, чтоб издать даже писк. И уже теряя сознание, девушка поняла, что неестественным в этом зале была тишина, звенящая тишина, не было слышно ничего, даже музыки.
Глава 1
Первым делом, первым делом – самолёты
Только шасси самолёта мягко коснулось посадочной полосы аэропорта Шереметьево, телефон Зины начал бешено пикать, приветствуя сообщения мессенджеров. Но она не спешила их читать, хотелось ещё чуть-чуть продлить ощущение жалости к себе. Как только она села в кресло самолёта во Владивостоке, то решила, что будет страдать. Разрешит себе слабость. И даже сочинила по привычке стихотворение в тему, как гимн её последующих страданий.
Мне сегодня грустно, что ж, бывает.
Мне сегодня хочется реветь.
И душа тихонечко вздыхает,
Продолжая на глазах мрачнеть.
Я сегодня разрешаю скуку,
Даже разрешу всплакнуть чуток
И, положив свой подбородок в руку,
Налью себе вина глоток.
Сегодня я себе позволю жалость,
Но не к кому-то, а
