Так уж человек устроен – чем-то ему перед соседями всегда нужно хвастаться. У Арни Шварца – личный самолет, у кого-то еще – свой остров, у кого-то замок… а в Городе опалов ничего этого даром не нужно, однако ж чем-то таким перед другими хвастаться нужно, аристократию изображать… Я туда кыс третий раз вожу, дело знаю… Ага! А вот это – шпионы, верно вам говорю!
Он неприязненно покосился на молодую пару, вышедшую в коридор: оба в шортиках и ярких майках, и парень, и девчонка высокие, симпатичные, по-американски белозубые. Вытащили по сигарете, покосились на коннектикутца (не могли не слышать его последних слов, орал на весь вагон), пожали плечами и отвернулись.
– Да почему? – спросил Мазур. – Милые ребята…
Торговец кошками приподнялся на цыпочки, зашептал ему в ухо:
– Точно говорю, парни – шпионы. Они тут мне давеча вкручивали, будто оба из Алабамы, ну прям урожденные, ничего слаще чю-юдного шта-ата Алабама и не видали… Только выговор-то у них ничуть не южный, выговор у них Новой Англией отдает за три мили. Кого хотят наколоть? Янки из Коннектикута и пишется «янки»…
«Интересно», – подумал Мазур. Те же в точности подозрения зародились у них с Кацубой – парочка им тоже вкручивала мозги насчет Алабамы, но новоанглийский выговор был стопроцентным…
– Да ну, – сказал Мазур. – Это еще не говорит…
– Это-то как раз и говорит, – заверил янки. – Кто притворяется, что родом совсем из другого места? Шпионы! Вот вы откуда? Из России? Ну, а чего ж не притворяетесь, что из Франции? Потому что не шпионы, ага! Я из Коннектикута, вот и не вру, что из Арканзаса. Потому что не шпион. А это Лэнгли какое-нибудь, еще влипнешь с ними в неприятность… Ну, рад был познакомиться, парни, пойду кысок проверю…
Он ловко выщелкнул окурок в щель между планками, нырнул в купе и склонился над ящиком, нагибая голову вправо-влево, заглядывая в дырочки, постукивая пальцем, что-то воркуя. Гипотетические шпионы лениво пускали дым, слившись в привычном объятии… Стандартная американская парочка, незатейливая и сытая, излучающая спокойную уверенность подданных великой державы, привыкших, что в любом уголке планеты они и есть номеро уно. Вот только вредной привычке предаются в открытую – у них сейчас бушует антиникотиновая кампания, мало чем уступающая отечественной борьбе с зеленым змием образца 85-го, – но это еще ни о чем не говорит…
Докурив, они почти синхронно выбросили чинарики за окно и вернулись в купе. Парень тут же принялся задергивать плотные шторы. Мазур успел заметить, что девчонка, присев на краешек жесткого кресла, стягивает майку, обнажая кустодиевские перси.
– А наш янки не дурак, – тихонько сказал Кацуба.
– Ты про брехню насчет Алабамы? – спросил Мазур. – Я и сам засек. Только вряд ли это по нашу душу. И потом, мало ли по какой причине вашингтонец может себя выставлять алабамцем…
– Ну, во-первых, кто-то может и не знать, что мы с тобой семи пядей во лбу, с маху привязываем
