ты по-настоящему смеешься. Смех начинается тут. – Я дотронулась до его горла. – Но я чувствую его тут. – Я приложила пальцы к его груди.
И тогда мы оба почувствовали – вспышку чего-то огнеопасного, словно из костра выскочил горящий уголек. Наши глаза встретились, и Джек внезапно застыл как камень, напряглась каждая мышца на его торсе. Его грудь обжигала мою ладонь, словно все наши чувства сплавились там и превратились в обжигающую лаву. Потом он кашлянул и отошел на шаг.
– По-моему, тебе пора ложиться спать, – сказал он.
Я кивнула, потому что мне казалось, будто я стояла на рыхлом песке. У меня дрожали ноги и колотилось сердце. Должно быть, все дело было в трубке, потому что я стала как вареная макаронина – вся обмякла и обессилела.
Я уж не помню, то ли я шла сама, то ли Джек отнес меня в палатку, но он уложил меня в постель и закутал в одеяло.
– Спокойной ночи, Родел.
– Спокойной ночи, Джек, Джек, Джек, Джек.
Я услышала, как тихо стукнули его ботинки и заскрипела кровать. Жужжание ночных насекомых и пьянящее тепло костра почти утянули меня в сон, когда раздался громкий рык.
– Это лев? – сонно пробормотала я. Он прозвучал словно рядом с нашей палаткой, но я слишком устала, чтобы бояться.
– Да. Но не так близко, как кажется. Львиный рык разносится на большое расстояние.
– И они делают это?
– Что делают?
– Муфаса. – Я зевнула. – Вот почему он, блин, считается королем джунглей.
– Муфаса?
Я повернулась лицом к Джеку, но он уплыл в густой туман.
– Неважн-н-но-о.
Я услышала, как Джек засмеялся в темноте.
– Ты рассмешила меня, Родел, – тихо сказал он. – Я давным-давно так не смеялся.
Глава 8
Мои веки налились свинцом, когда я открыла глаза. Я даже не сразу сфокусировалась на стропилах, пересекавших потолок. У меня во рту было горько, язык словно покрылся густой шерстью. Что-то было неправильно.
Потом я вспомнила. Палатка. Трубка. Танец с Джеком. Костер. Барабаны. Его сердцебиение. Джек, Джек, Джек, Джек. Как между нами сверкнула вспышка.
Я повернулась на бок и застонала. У меня было что-то вроде похмелья после того зелья в трубке.
– Как ты себя чувствуешь? – Утренний голос Джека был хриплым и грубым.
Мы лежали в своих постелях лицом друг к другу.
– Нормально. – Мой ответ прозвучал так, словно я надышалась гелием. Не каждый день я просыпалась в одной комнате с огромным мужчиной. Или даже со средним. Или с кем-то, кто может обрасти за ночь щетиной.
Бледный свет играл в его волосах, придавая им нежно-голубой оттенок. Одна рука была под подушкой, другая свешивалась с кровати, и его пальцы были совсем близко, я могла бы дотронуться до них. Даже под всеми слоями одеял легко было различить крепкие мышцы на теле Джека.
«Когда я вернусь
