target="_blank" rel="nofollow" href="#i_027.png"/>
04 С четырьмя посадками. “Вода, вода. Кругом вода…”
Я не помню, летал ли я на самолете вообще до этого когда-нибудь. Не могу вспомнить. По-моему, это был мой первый полет. И сразу так далеко – во Владивосток. А оттуда я должен был отправиться из порта Находка в длительное плавание. Впервые я отправлялся так далеко и так надолго, оставляя в Москве свою семью и недавно родившегося сына. Ему было два месяца. Я тогда работал в НИИ ГВТ.
НИИ ГВТ расшифровывается так: Научно-исследовательский институт гигиены водного транспорта. Подробно я уже писал об этом учреждении в “Заметках пассажира”. Здесь повторю лишь, как на слух воспринималась эта аббревиатура. А звучала она так: НИИ ГаВнаТэ.
Институт этот располагался в районе Речного вокзала в трех двухэтажных маленьких домиках, утопающих в зелени фруктовых деревьев, далеко от жилых массивов и автомобильных магистралей. По территории НИИ бегали всевозможные домашние птицы, включая кур. В общем, дача. Один домик совсем недавно был жилым, поэтому лаборатории в нем располагались прямо в бывших квартирах, с кухней и ванной. А один научный сотрудник просто по-прежнему жил в своей квартире на втором этаже, аккурат над своим рабочим местом. Обедал он с друзьями дома и после обеда на работу уже не возвращался. Ни он, ни его друзья. Что поделаешь – выпивали. Дни рождения и все праздники, включая Дни медика, рыбака и моряка (это же наши профессиональные институтские праздники), всегда отмечали большим застольем с дежурным набором советских салатов и обильной выпивкой, закупаемой в находящемся неподалеку магазине “Ленинград”.
Публика в НИИ, надо сказать, была очень ученая, очень симпатичная и очень спаянная длительными командировками и морскими экспедициями.
Но вот наконец настал и мой час. Заслужил. Экспедиция должна была быть с заходом судна в Сингапур. В связи с чем после ряда комиссий я и был приглашен на таинственное собеседование – инструктаж – в большое здание на Старой площади. Я вошел в огромный пустой холл и подошел к единственному часовому. Тот взял повестку, спросил фамилию, сверил ее со своим списком и, не потребовав паспорта, объяснил, куда идти. На своем пути я не встретил ни одного человека и не услышал ни единого звука. Но вот, найдя нужный мне кабинет, я постучал и вошел. Из-за дубового стола такого же размера, что и дубовая дверь, мне навстречу вышел улыбающийся человек: “Здравствуйте, Андрей Георгиевич. – Он протянул мне руку. – Поздравляю вас с рождением сына! Кажется, Антоном вы его назвали?” Это называется “шок”! Шок – это по-нашему! Шок придумали в СССР. Сын родился неделю назад. Три дня как его назвали Антоном. Вот это работа, это профессионализм. Я до сих пор не могу понять, как он мог все это знать.
Дальше он рассказал мне, что Сингапур – центр наркоторговли и вербовки шпионов, что советские десятирублевки (червонцы) провозить нельзя, потому что враг ими снабжает диверсантов.
