отца. Ну, и меня заодно. Вот черт, я бы таким был, как этот убогий… Карлотта эта! А баронесса засмеялась, прикрыв рот веером, похожим на флажок.
– Да, это страшное оскорбление! Ибо нет худшего врага, чем отвергнутая женщина. Не удивлюсь, если она ненавидит вас еще больше, чем Эберо… особенно при таком муже… хоть предполагается, что мне и не положено знать подобных вещей. – Она опустила веер. – Но ведь и вы, господин Веллвуд, не ангел. В университетском квартале до сих пор ходят легенды о ваших буйствах. А послуживши императору мечом, вы стали одним из тех, кого называют «лесными хозяевами», при том что никакой нужды у вас в этом не было.
– Исключительно ради развлечения, сударыня… но пора таких развлечений давно прошла. А вы, как я вижу, наводили справки.
– Разумеется. Я не безмозглая кукла, как те, что прыгают внизу. И если решусь сделать шаг, то лишь хорошенько обдумав.
– Согласен. Я тоже считаю, что действовать надо с открытыми глазами. Оттого и не стал скрывать положение вещей.
И тут меня словно обухом по голове шарахнуло. Господи, какой же я тупица! Ведь Ориана – и есть та невеста, которую отец собирался искать после покушения. И у них, видно, уже все слажено – и с ней самой, и с родителями. Это отец и хотел показать Ивелинам – утритесь, ничего у вас не вышло! Вот они и бесятся.
Из-за этого открытия (а отец-то, наверное, полагал, что я давно все понял, вот позорище-то) я перестал слушать и совсем потерял нить разговора. И оказался застигнут врасплох, когда Ориана обратилась ко мне:
– А ты что на это скажешь, юный Сигвард?
Я понятия не имел, о чем она. Но переспрашивать было бы неучтиво, а стоять с открытым ртом – вдвойне. И я ляпнул:
– Скажу, госпожа моя, что, если благодаря вам Ивелины останутся с носом, я всегда буду вашим верным слугой.
Она снова рассмеялась – словно колокольчик зазвенел. А отец, как мне показалось, посмотрел на меня с одобрением.
– Мне нравится образ мыслей этого молодого человека, – отсмеявшись, сказала Ориана и взяла отца под руку.
Я посмотрел на них. Наверное, она – то, что ему надо. Молодая, красивая, богатая, родовитая. И вроде бы умная к тому же.
А маму не вернуть, и вообще не в этом дело…
И тут меня как будто кто-то дернул за язык, и я продолжал:
– Я счастлив буду угодить вам, сударыня. Только я, наверное, скоро уеду из Веллвуда, и вряд ли мы будем часто видеться.
– Вот как? – Она повернулась к отцу: – Намереваетесь отправить сына ко двору?
– Нет. Из Веллвудов никогда не получались хорошие придворные. Потомки младших сыновей – не в счет.
– Тогда, значит, армия?
Она уже собиралась вместе с отцом решать мою судьбу! Что ж, если она будет моей мачехой, то имеет на это право.
– Или университет, – ответил отец. – Выбор невелик, но это хотя бы выбор.
Странно, он и не собирался опровергать мои слова. Может, потому, что я высказал то, о чем он думал.
–
