в сторону свой привычный иронический тон, ведь размышлять да говорить я стану о вещах, порой очень даже прозаических. Так что заранее предупреждаю: некоторого налета нравоучения мне не избежать, когда-то и меня точно так же учили.
Многие старики, у которых мне повезло учиться, жили в Ростовской области и Ставрополье. Они – казаки, потомки казаков, вольного и веселого народа, считающего себя воинами Христовыми и умеющего делать чудеса руками и словом.
Родители явили меня миру, когда каждому из них уже было за сорок. Мне повезло: я застала самый пик их профессионального взлета. Папа с мамой врачи. Отец – Царствие ему небесное! – двадцать лет проработал хирургом в казачьем поселке, окруженном угольными шахтами и станицами. Мама трудилась с ним бок о бок акушером-гинекологом.
У них, работавших круглосуточно, без выходных, почти не оставалось времени даже на сон. Именно поэтому меня растили и воспитывали «всем миром». Многие сами вызывались помогать. Родители не скупились делать добро, проживая свои жизни в служении другим. Люди платили им в ответ такой же монетой, нянчили меня и помогали по дому просто так.
Первый в моей памяти персонаж с волшебным налетом – тетя Зина, пришедшая однажды белить погреб. Тогда мне было всего семь лет, но я помню тот день до мельчайших подробностей. Запах свежей побелки, влажные прохладные стены, как тетя Зина пела про «Иванку рубашку-вышиванку», как учила меня безмятежности…
«Иди, – говорила она, – и улыбайся, решительно всему радуйся, пой или гуди про себя песенки. И молись. Всегда молись. Разговаривай с Боженькой молча, не тревожь Его словами. А вслух больше говори с отцом. Разговаривай с Богиней Матерью Землей без слов, а с мамой своей – вслух. Родители ответят своими голосами, а Боженька и Земля ответят твоим голосом, словно ты разговариваешь сама с собой. Ты просто будешь знать ответы на свои вопросы». И не было в ее словах ничего для меня удивительного, словно я вспоминала что-то давно забытое. В народе это называется испознанием.
Помню, как-то тетя Зина уже заканчивала белить стены, когда подул ветер, сгустились тучи и заметно потемнело. Вот-вот прольется сильный июньский дождь. «Смотри! – Она взяла метлу и стала мести в четырех направлениях. – Самое главное – знать сторону, где храм находится (от нашего поселка он почти в двух десятках километров в станице Краснодонецкой), перекрестись в ту сторону. Теперь вспомни, как стоит на нем крест, прикинь, где восток, и по часовой стрелке очерти круг метлой вокруг себя, размети тучи в четырех направлениях».
Затем тетя Зина посмотрела вверх и подняла к небу руки со словами: «Видите, я погреб побелила. Уходите! Должно быть сухо сейчас!» Перекрестив небо так, как крестят стоящего к тебе лицом человека, она улыбнулась. И тут же небо посветлело, ветер задул как-то иначе, и тучи над нами разошлись.
В тот день я узнала, что небо слышит. Потом я такое наблюдала много раз. Даже мама моя, в прошлом член партии и человек,
