что еще я умею делать, к чему могу приложить свои силы.
«По крайней мере я перестану постоянно заботиться и беспокоиться о тебе, – мысленно добавила она. – Мне тридцать два года, а я до сих пор не представляю, чего хочу от жизни. И не знаю, кто обо мне позаботится».
Она вдруг вспомнила вопрос, заданный ей Фином Такером. Он тоже настойчиво, как показалось Софи, интересовался тем, кто о ней заботится…
– Если я выйду из бизнеса, ты продашь свою долю? – спросила Эми.
– Наверное… я пока об этом не думала.
– Тогда я ее куплю, ведь тебе деньги нужны больше, чем мне. Потому что я твердо намерена сделать карьеру, а ты все колеблешься, сомневаешься. Значит, тебе будет сложнее найти свое место в жизни.
– Ладно, потом обсудим этот животрепещущий вопрос, – улыбнулась Софи. – А теперь пора спать. Время позднее.
Внезапно Эми порывисто вскочила с кресла, подошла к сестре, обняла ее за плечи и поцеловала.
– Я тебя очень люблю, – прошептала она.
– Я тоже тебя люблю, сестренка, – растроганно сказала Софи и подумала: «Вот почему я должна позволить тебе уйти и начать жить самостоятельно».
Нет, в сущности, вопрос о работе ее не волновал: Софи относила себя к разряду неглупых, организованных, трудолюбивых людей и была уверена, что с такими качествами всегда найдет себе работу по душе. Но вот чем ей хотелось бы заниматься, она и предположить не могла. Зато твердо знала другое: чем она не хотела заниматься. Софи уже очень давно не хотела быть Демпси – то есть принадлежать к семье, в которой родилась, выросла и которой, несмотря ни на что, была очень предана. Снимать на видеокамеру свадебные фильмы, как Эми, – да, это ей тоже наскучило. Пойти по проторенной братом дорожке? Об этом не может быть и речи, потому что Дэви занимался тем, что Софи всегда было не по душе: он обманным путем выманивал или отнимал деньги у богатых людей, которые, по его мнению, получили их незаконным путем. И надо заметить, преуспевал на этом поприще.
Неожиданно ей снова вспомнился мэр Темптэйшена. Как он с улыбкой смотрел на нее, что говорил… Мысль о Фине Такере мгновенно привела Софи в состояние сильного душевного волнения, и она очень удивилась этому. «Не надо думать о мэре! – пыталась внушить себе Софи. – Эти опасные мысли ни к чему хорошему не приведут!»
Она поднялась в спальню, и собака, виляя коротким хвостом, побежала за ней. Но избавиться от настойчивых воспоминаний о Фине было сложно, и Софи, даже засыпая, не переставала думать о нем и улыбаться.
«И зачем мне нужен этот мэр?» – погружаясь в сладкую дремоту, спросила себя она, но ответить не успела, потому что крепко уснула.
В пятницу утром мэр спустился к завтраку, и сразу Лиз, ожидавшая его за широким столом, накрытым льняной скатертью, начала высказывать свое недовольство.
– Фин, оказывается, ты уже дважды побывал на ферме Уиппл, – вместо приветствия сказала мать. – Ассоциации с этими киношниками
