слабый голос, который просил помочь. Я резко оборачивалась на слабый, печальный голос, но никого не видела.
Временами казалось, что меня тянут неведомые силы за руку и пытаются подвести к чему-то. Вместо того чтобы следовать в ту сторону, куда меня направляют невидимые субстанции, я в панике убегала, поэтому в это странное помещение заходила крайне редко. Порой мне казалось, что схожу с ума.
Но почему только в этой комнате со мной происходили необъяснимые вещи? Мужу или кому другому в этом признаться боялась, чтобы не прослыть сумасшедшей. В странной опочивальне я не появлялась годы. Наконец, осмелившись привести её в порядок, решительно вошла.
Никаких голосов в своей голове я не услышала и даже разочаровалась: в каждом замке должно бродить привидение и требовать отмщения. Неожиданно с руки соскользнуло обручальное кольцо и закатилось за тумбочку. Я с трудом отодвинула ее от стены, где обнаружила свое колечко и чей-то блокнот.
– Интересно, как он сюда попал? – мелькнула у меня мысль.
Из любопытства открыла первую страницу и поняла: это был дневник, и лежал он здесь не случайно. Его спрятали от посторонних глаз.
– Если кто-то найдет этот дневник, знайте, меня убил…
По-видимому, автор плакала, описывая свою несчастную судьбу и некоторые слова сложно было разобрать.
– Прошу за мою смерть отомстить, – было написано на обложке.
Первым желанием было отнести этот блокнот мужу и посоветоваться с ним, но далее шло предупреждение:
– Умоляю, никому не показывать этот дневник и не делайте поспешных выводов, пока не дочитаете его до конца.
Начало было очень интригующим. Иногда во мне просыпались дремлющие гены авантюристки, и я приняла решение выполнить волю обладательницы этих секретов.
Глава 1
Ночь – лучшая подруга беглецов. У вагона стояла странно одетая женщина, закутанная в платок так, что не видно было ее лица. И уговаривала проводницу, которая была непреклонна и не реагировала: ни на слезы, ни на мольбы, ни на деньги.
– Пожалуйста, разрешите доехать до ближайшего города. Я заплачу больше, чем стоит билет, – в ее голосе слышалось отчаяние, граничащее с обреченностью.
– Гражданка, поезд стоит полчаса. Еще успеете приобрести билет в кассе вокзала. Места есть, а я не хочу лишиться из-за Вас работы.
Проводница, тетка предпенсионного возраста, старательно игнорировала свои муки совести. Однако, любопытство брало свое. И она пыталась хотя бы приблизительно определить годы странной дамы.
– У меня нет паспорта, – не унималась настырная безбилетница.
– А я здесь причем? Не мешайте работать! Проходите, пожалуйста! – пропустила железнодорожница пассажиров, проверив их документы.
– Мне остается только броситься под поезд! – заплакала странная особа.
– Эй, только без классики. Здесь Анны Каренины не нужны, потом всю жизнь с чувством вины жить из-за Вас!
Особа неопределенного возраста захлюпала носом.
– Наверное, сбежала от кого- то? – предположила проводница.
Ей нравилась эта работа, конечно, не из-за уборки вагона, а вот из-за таких историй, которыми обычно делятся словоохотливые пассажиры.
Не услышав ответа, выдвинула свою версию:
– Из секты что ли? Ладно, я никому не скажу. Если только не убила или ограбила. Иди в третье купе, там верхние полки свободны.
– Спасибо.
Счастливая пассажирка вспорхнула в вагон как молоденькая.
– Вечно я из-за своей доброты страдаю, – проворчала проводница, получив купюру, в пять раз превышающую стоимость билета.
Совесть ее была чиста: это гонорар за творческий подход к решению проблемы, человеку жизнь спасла.
В который раз Марина делала попытку сбежать от мужа. Было уже довольно поздно, поэтому свет в вагоне оказался приглушен. Она сняла свой платок, так искусно замаскировавший ее. И стало понятно, что девушке чуть больше тридцати лет. Под безобразным платком скрывалась очень красивая барышня.
Марина вошла в купе и опешила: на нее смотрела двоюродная сестра – Танька Птенчик. Рядом с хихикающей дамой, приобняв за плечи, что-то нашептывал на ушко невзрачный мужчина, от чего попутчица приходила в смущение.
В этой ситуации к месту приходилась фраза о третьем лишнем. Своим неожиданным появлением вошедшая испортила романтический ужин. Она поняла это по тому, что на накрытом газетами столе находилась еда: яйца, курица и бутылка вина.
– Ой, мамочки, мне плохо! – побледнела
