управления. Голос, который Саймон прежде слышал как бы ниоткуда, принадлежал кольдеру, сидевшему слева от фигуры в шлеме. Вдруг он заметил Саймона, и в первую минуту на его широком лице можно было прочесть лишь нетерпение, но почти сразу же оно сменилось ненавистью – кольдер понял, что перед ним чужой!
Саймон прыгнул. До пульта было далековато, но один из операторов, сидевших за приборами, оказался в зоне его досягаемости. Саймон нанес ему страшный удар ребром ладони – от такого удара обычно ломается позвоночник, только на этот раз он хотел просто оглушить свою жертву. Прикрываясь обмякшим телом оператора как щитом, он стал пятиться к стене, где увидел еще одну дверь, за которой и надеялся скрыться.
К изумлению Саймона, кольдер, первым заметивший его, даже не пошевелился, не делая никаких попыток помешать ему. Он лишь медленно повторял, на этот раз на языке жителей материка:
– Вернись в свой отсек и доложи своему начальнику!
Саймон продолжал пятиться к выходу. Оператор, сидевший рядом с тем, которого он оглушил, перевел изумленный взгляд с Трегарта на кольдера за главным пультом и снова на Саймона. Потом в его сторону обратились недоуменные лица и других операторов, и каждый из них явно ожидал со стороны Саймона немедленного повиновения. Кольдер встал из-за пульта и твердо сказал еще раз:
– Вернись в свой отсек! Немедленно!
Как бы не так! Саймон рассмеялся, совсем не предполагая, какой эффект произведет его смех: все кольдеры, за исключением фигуры в металлическом шлеме с проводами, повскакивали с мест. Операторы тревожно уставились на кольдеров за пультом, словно ожидая приказа.
Саймон подумал, что, не засмейся он, а заори во все горло, они все равно удивились бы меньше. Неповиновение казалось им чем-то непостижимым.
Тот, что отдавал приказы, положил руку на плечо кольдера в шлеме и потряс его, явно забеспокоившись не на шутку. Потревоженный кольдер открыл глаза, осмотрелся, и его взгляд застыл от неожиданности – теперь он смотрел на Саймона, как на привидение.
Затем последовала атака. Нет, никто не сделал ни шагу в его сторону, но какой-то мощный силовой удар придавил Саймона к стене, да так, что он едва мог вздохнуть. Тело оператора, которым Саймон прикрывался, выскользнуло из его рук и сползло на пол – он не мог его удержать, поскольку каждый вдох давался ему с огромным трудом. Если он так и будет стоять, прижатый к стене этим чудовищным прессом, едва ли его хватит надолго. Саймон лихорадочно думал, что делать. Колдовство Эсткарпа, по-видимому, обострило его восприятие, и он сообразил, что западня, в которую он попал, создана исключительно силой духа, а значит, и бороться с ней возможно только тем же средством.
Правда, хоть он и имел некоторое представление о методах колдуний, у него не было практически никакого опыта. Собрав всю свою волю, Саймон сконцентрировал ее на том, чтобы поднять руку. Это давалось с таким неимоверным трудом, что, казалось, он вот-вот
