style="font-size:15px;"> – Свидетель вы отменный, – похвалил его Холмс. – Те даты, что вы зафиксировали, вполне могут понадобиться для моего расследования.
– Да ведь именно профессор учил меня систематичности в деталях, как и многому другому… Но продолжаю: когда стали проявляться всяческие аномалии в его поступках, я решил, что мне надлежит отыскать их причину. Я стал записывать тщательней – и вот у меня значится, что в тот же день второго июля, едва только профессор вышел из кабинета в холл, как на него напал обычно послушный пес Рой. Это повторилось одиннадцатого числа и вслед за тем опять – уже двадцатого. Так что пса отдали на конюшню. А жаль, собака умная и ласковая… Но, наверное, мой рассказ вас уже утомил?
Беннет произнес это не без упрека, потому что Холмс, кажется, отвлекся. Лицо у него стало каменным, и он смотрел мимо нас, куда-то в потолок. Слова Беннета заставили его пробудиться от оцепенения:
– Любопытно! И весьма, – буркнул он. – Надо сказать, мистер Беннет, этих деталей я прежде от вас не слышал. Ну что же, суть происходящего мы описали подробно, не правда ли? Но вы говорили о чем-то, совершившемся в последние дни…
И тут приятный, искренний взгляд нашего клиента омрачился тенью какого-то нехорошего воспоминания:
– Этот случай произошел позавчера ночью, – начал он. – Я был в постели, меня мучила бессонница. Часов около двух в коридоре послышались глухие, непонятные звуки. Приоткрыв дверь, я глянул в щелку… А, между прочим, спальня профессора расположена прямо напротив, в конце коридора.
– Простите, число? – перебил Холмс.
Рассказчика, похоже, огорчило, что тот прервал его столь малозначащим вопросом:
– Я говорил вам, сэр, что это было в позапрошлую ночь, то есть третьего сентября.
Кивнув, Холмс ответил с улыбкой:
– Дальше, пожалуйста!
– Итак, спальня профессора находится в конце коридора, и он должен миновать мою дверь, чтобы выйти на лестницу. Представьте только, мистер Холмс, эту ужасную картину! Не скажу, чтобы мои нервы были слабыми, но увиденное испугало меня. В коридоре царила тьма, и лишь напротив одного окна – на полпути ко мне – лежал отблеск лунного света. Но все же я заметил, что по коридору, в моем направлении, перемещается нечто темное и скрюченное. Когда лунный отблеск лег на него, я увидел отчетливо, что это был профессор. И, мистер Холмс, передвигался он ползком, да, именно ползком! На четырех конечностях, вернее сказать: поскольку он стоял при этом не на коленях, а на ступнях и низко опустил голову – ниже локтей. И шел он при этом, как мне представилось, довольно-таки легко. Увиденное настолько поразило меня, что я решился сделать шаг и поинтересоваться, нуждается ли профессор в помощи, только когда он достиг двери моей спальни. Реакцию пересказать нельзя! Сразу же он вскочил, прокричал в лицо нечто жуткое, какое-то ругательство, бросился прямо к лестнице и помчался вниз. Я ждал
